Ариссьель. Жизнь после смерти

Как Мона? У нее проблемы с пищеварением. Видимо, переела или слишком много выпила накануне. У нее часто бывают проблемы с желудком, привычное дело, и меня это не очень беспокоит. В конце дня я вдруг вспоминаю, что сегодня ни разу не видел и даже не думал о своем сыне. Я даже забыл спросить, как он, как его дела. Разве это не нормально – не волноваться о семнадцатилетнем сыне? Парень уже взрослый, что удивительного? Когда я был в его возрасте, я терпеть не мог, когда мои родители приставали ко мне с расспросами о том, где я и что делаю.

Помимо моей воли мои мысли постоянно возвращаются к Карине. Я думаю о том, как будут разворачиваться события, когда она вернется домой. В пять вечера ее все еще нет. Мона начинает волноваться и все время повторяет, что за Кариной такого еще ни разу не замечала, не бывало такого, чтобы она не предупредила об опоздании, не в ее это привычках. Карина наконец является в девять вечера. С порога извиняется, говорит, что ей очень жаль, что она не смогла предупредить о своем опоздании. Рассказывает, что вместе с подружками они были на пляже, погода была отменная, и они так увлеклись, что забыли о времени. В результате дочь опоздала на автобус, пару раз пыталась дозвониться, но линия была постоянно занята. А ведь и правда, я много времени провел на телефоне. Проходя мимо меня, Карина почти не глядит в мою сторону, но не может сдержаться, чтобы не кинуть мне язвительное:

– А, ты дома? У тебя сегодня нет «деловой встречи»?

Я предусмотрительно молчу, что может помочь мне избежать выяснения отношений. Такое поведение дочери Мону не удивляет: Карина часто нападает на меня, и жена знает об этом. Но как только мы остались одни, она тут же замечает:

– Не понимаю, почему она так агрессивно ведет себя с тобой. Подумать только, были времена, когда ты для нее был героем. Тогда она была еще совсем малышкой. Вам нужно обязательно помириться, но без настоящего разговора по душам этого не выйдет. Что-то произошло между вами, что-то изменилось. Возможно, поговорив с ней, ты узнаешь причину! У меня, конечно, есть основания злиться на тебя, но у нее их быть не должно.

Меня такие разговоры раздражают, и я торопливо отвечаю:

– Вот и поговори с ней сама. Ты меня знаешь. Не люблю я таких деликатных разговоров. Вам, женщинам, наверное, будет проще разобраться между собой, разве я не прав? К тому же она и сама не согласится говорить со мной, я уверен в этом.

– Я пыталась, – отвечает Мона, – но она не хочет. Только и говорит мне, что ты сильно изменился. Вернее, она не знает, стал ли ты другим или это она смотрит на тебя другими глазами. Она так сильно злится на тебя, что не понимает, почему я до сих пор продолжаю жить с тобой.

– Ты что, хочешь развестись?

– Нет, я лишь говорю тебе, что Карина считает, что мы должны расстаться. Возможно, она права. Наш брак терпит крах, ты и сам это понимаешь. И нашу семью нельзя назвать дружной. Ты женат на своей работе, для тебя работа – это всё. Иногда я думаю о разводе, но не чувствую, что смогу найти в себе силы принять такое решение первой. Мне удается быть счастливой, только занимаясь фотографией или общаясь с детьми или с друзьями. С тобой же… Я уже даже не помню, когда мы в последний раз вместе смеялись.

Она замолкает, о чем-то думает некоторое время и тихо спрашивает: «Скажи, а ты сам счастлив?»

Не понимаю, как я мог ввязаться в такой разговор. Мне очень неловко, я напряжен, чувствую себя загнанным в угол. Зачем говорить о разводе, когда я оплачиваю все ее прихоти? Она живет как хочет, у нее прекрасный дом, у нее собственный автомобиль и работа, которую она обожает. А еще куча друзей. Ничего не понимаю!

– Послушай, я не хочу говорить сегодня вечером об этом. Я устал, завтра у меня тяжелый день и нужно будет рано вставать. И да, забыл тебе сказать, что в среду я снова уезжаю на десять дней. На следующих выходных меня дома не будет.

Она смотрит на меня, вздыхая, и заключает:

– Понятно: как всегда. Когда речь идет о чувствах и чем-то серьезном, ты увиливаешь. Пустая трата времени: все равно ты делаешь только так, как сам решил, все должно быть по-твоему, а все остальные вокруг должны прогнуться под твои требования, потому что ВАЖНЕЕ ТЕБЯ нет никого!

Удрученная, с грустью на лице, она уходит читать. Затем принимает душ и ложится спать, не говоря ни слова, повернувшись ко мне спиной.