Апокриф

Но как теперь быть? Наверное, мне должно быть безумно стыдно, но во мне живут совсем другие чувства. Я веду себя как маленький ребенок, капризничаю. Ну появится кто-нибудь еще у Даниила, и в чем трагедия? Ведь это никак не может отразиться на моем статусе. Формально все останется по-прежнему. В иерархии мужчин мне равных нет. НЕТ, не помогает! Черная зависть жжет меня изнутри. Чувство сродни ревности к женщине – кровь пульсирует в висках! Может быть, и в истории с Иудой все было не так просто? Не деньги, а ревность ученика, который более не был самым любимым? Иуда посмел отвернуться от Христа, но я начинаю чувствовать эту трагическую историю совсем по-другому, ведь и тогда, две тысячи лет назад, не обошлось без участия женщины:

Когда же Иисус был в Вифании, в доме Симона прокаженного, приступила к Нему женщина с алавастровым сосудом мира драгоценного и возливала Ему возлежащему на голову. Увидев это, ученики Его вознегодовали и говорили: к чему такая трата?

Ибо можно было бы продать это миро за большую цену и дать нищим.

Но Иисус, уразумев сие, сказал им: что смущаете женщину? она доброе дело сделала для Меня:

ибо нищих всегда имеете с собою, а Меня не всегда имеете;

возлив миро сие на тело Мое, она приготовила Меня к погребению;

истинно говорю вам: где ни будет проповедано Евангелие сие в целом мире, сказано будет в память ее и о том, что она сделала. Тогда один из двенадцати, называемый Иуда Искариот, пошел к первосвященникам и сказал: что вы дадите мне, и я вам предам Его.

Иоанн называет имя этой женщины – Мария! Хорошо, что хоть не Сарра, все же не прямая аналогия. Иуда ревновал! Должно быть, он свыкся со своим положением среди других апостолов, но появления женщины перенести не смог.

– Владимир, не бойся! – сказал Даниил. – Я помогу тебе, а то сам ты, похоже, не справишься. Ты не предашь меня! Сейчас тебе больно и тяжело, но это чувство пройдет. Никто не заберет твое место по правую руку от меня, ведь не ревную я тебя к Эльге. Мальчик не закричит: «А король-то голый!», и твоего общества все так же будут жаждать сильные мира сего. Сказал же я тебе, что ты камень, на котором я построю здание новой церкви. И от слов своих не откажусь. И чувств своих не пугайся, ибо сказано:

В то время ученики приступили к Иисусу и сказали: кто больше в Царстве Небесном? Иисус, призвав дитя, поставил его посреди них и сказал: истинно говорю вам, если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное; итак, кто умалится, как это дитя, тот и больше в Царстве Небесном.

Даниил смотрел на меня с любовью:

– Ты ведешь себя как ребенок и был таким, когда я встретил тебя. Поэтому я и выбрал тебя из многих, ведь ты смог уверовать и загореться всем сердцем. Но огонь нелегко укротить, вот и мучаешься ты, и совершаешь поступки, подчас необдуманные, но от сердца. А в сердце – Я!

Мне не удалось сдержать всхлипывания, и я разрыдался, как младенец. Даниил обнял меня и, поглаживая мои волосы, сказал:

– Все будет хорошо. Не стыдись своих слез, это очищение.

Я успокоился довольно быстро. Потупил взор, отстранился от Даниила, пару раз глубоко подышал и сказал:

– Прости – накатило! Уж больно много всего случилось за последние дни.

Стоявший все это время в стороне Билл вернул нас к реалиям:

– Учитель, в кофейне ты сказал, что знаешь, как нам жить дальше.

Даниил посмотрел на него и улыбнулся:

– Прошло не так много времени, а ты уже неточно цитируешь. Я сказал, что ПРИДУМАЛ, как нам жить дальше. Надо дать человечеству еще один шанс на исправление. Люди не так глубоко погрязли в пороках, как им кажется. Просто они хотят казаться хуже, чем есть на самом деле. Человечество ведет себя как маленький ребенок. Дети в какой-то момент совершают ошибки и начинают упорствовать в своих заблуждениях. Переходят в этакий ступор и начинают красоваться тем, насколько они плохие. Так что иногда им приходится наподдать, дабы они перестали упорствовать и вышли из этого состояния. – Учитель подмигнул нам: