Глава 18
Зона 13–28. 11 июля 2020 г. Утро.
В окна вагончика, служившего мне временным прибежищем, струился золотистый утренний свет. Я быстро привёл себя в порядок, наскоро позавтракал сырым яйцом, взбитым с ломтиками чёрного хлеба, запил его грейпфрутовым соком, и отправился в лабораторию.
До трейлера было пять минут ходу по нагретой июльским солнцем бетонке. Я решил оглядеться. Прилетев вчера поздно вечером, я был ещё не в курсе местных реалий.
Лагерь после случившихся катаклизмов являл собой убогое зрелище. От всего прежнего обустройства здесь остались лишь бетонированная площадка да фундаменты от жилых боксов. Не
пострадал только Купол. Его каркас, собранный из безжелезистых сплавов оказался несъедобным для аномалии. Да и ливень не нанёс Куполу никакого ущерба. Напротив, омытый в семи водах, он сиял теперь на солнце, как только что огранённый бриллиант. И этот бриллиант юридически принадлежал теперь нам, точнее мурманскому филиалу «ОАЗиС» а. Военные после принятия президентской комиссией моратория на использование материалов генного кадастра потеряли к проблематике былой интерес и передали Купол на наш баланс.
Честно говоря, я ещё не знал, что нам делать с этим неожиданно обретённым богатством и надеялся, что у Радостина есть на этот счёт кое-какие мысли.
Возле трейлера двое шатохинцев разгружали пятнистый армейский джип. Это была пока вся
наша охрана. Остальные вместе с самим майором должны были прибыть в лагерь вот-вот. Я кивнул бойцам и вошёл в трейлер.
Профессора, Людочку и Клифа я застал за странным занятием. Радостин, непривычно чопорный и возбуждённый разливал по пустым пробиркам из большой зелёной бутыли брют и подавал своим младшим сотрудникам. Раньше подобных вольностей за профессором, помнится, не водилось.
Я вошёл в отсек и, не скрывая любопытства, спросил:
— Новый эксперимент, Олег Викторович?