Анжелика. Путь в Версаль

Рядом с Молином Анжелика снова почувствовала себя маленькой девочкой с честным и непримиримым характером. Это Молин устроил ее свадьбу с графом де Пейраком. А теперь снова появился, на этот раз в связи с Филиппом. Он терпеливо, как паук, плел свою сеть и почему-то опять оказался в самой гуще событий ее жизни. Встреча с Молином придала ей уверенности. Разве это не знак того, что прошлое и будущее соединились? Родная земля, силы, которые она всегда черпала в своем крае, но в то же время и все детские беды, и стремление бедняги-барона устроить свое потомство, и смутившее всех великодушие интенданта Молина…

– А помните, – задумчиво спросила она, – вы были тогда на моей свадьбе в Монтелу? Мне очень хотелось, чтобы вы приехали. И я была необыкновенно счастлива благодаря вам…

Старик бросил на нее быстрый взгляд из-под черепаховых очков:

– Мы здесь для того, чтобы пускаться в волнующие воспоминания о вашем первом браке, или для того, чтобы обсудить условия второго?

– А вы жестоки, Молин.

– Вы тоже, мадам, судя по тому, к каким методам вы прибегнули, чтобы заставить моего молодого патрона на вас жениться.

Анжелика глубоко вздохнула, но глаз не отвела. Она почувствовала, что времена уже не те и она уже не та робкая бедная девочка, что со страхом смотрела на всемогущего интенданта Молина, в чьих руках находилась судьба ее семьи.

Теперь она деловая женщина, которую не посчитал зазорным поддержать господин Кольбер и чья проницательность поставила в тупик банкира Пенотье.

– Молин, когда-то вы сказали мне: «Если хочешь добиться цели, надо согласиться с тем, что придется заплатить частичкой себя». Так и теперь; я полагаю, что в этом деле потеряла вещь очень ценную: уважение к себе. Тем хуже для меня! Зато у меня есть цель.

Сурово сжатые губы старика тронула еле заметная улыбка.

– Если моя скромная помощь способна вернуть вам хоть часть спокойствия, то я готов, мадам.

Теперь пришла очередь Анжелики улыбнуться. Они с Молином всегда друг друга понимали. И эта уверенность придала ей мужества в обсуждении брачного контракта.

– Мадам, – начал Молин, – нам надлежит соблюсти точность. Господин маркиз дал мне понять, что переговоры очень серьезны. Исходя из этого, я ознакомлю вас с несколькими условиями, которые вы обязаны принять и в том расписаться. Вы в свою очередь ознакомите меня с вашими условиями. Затем я составлю контракт и зачитаю его в присутствии обеих сторон. Прежде всего, мадам, вы обязуетесь на распятии поклясться в том, что знаете, где находится тайник с ларцом, дабы господин маркиз был уверен в дальнейшем обладании им. Только после этой клятвы все наши документы смогут войти в силу.

– Я готова поклясться, – сказала Анжелика, протянув руку.

– Через несколько минут здесь будет господин дю Плесси со своим духовником. В ожидании их предлагаю прояснить ситуацию. Будучи уверен, что мадам Моран владеет тайной, в высшей степени для него важной, маркиз дю Плесси-Бельер согласился взять в жены мадам Моран, урожденную Анжелику де Сансе де Монтелу, в обмен на следующие преимущества. Как только брак состоится, то есть сразу же за церковным благословением, вы обязуетесь отдать ларец в присутствии двух свидетелей – священника, венчавшего вас, и меня, вашего покорного слуги. Со своей стороны, маркиз дю Плесси-Бельер требует для себя права распоряжаться по своему усмотрению всем вашим имуществом.

– О! Простите!.. – живо возразила Анжелика. – Господин маркиз будет иметь в своем распоряжении столько денег, сколько пожелает, и я готова назначить ему ежегодную ренту. Но я остаюсь единственной владелицей и управляющей своим имуществом. Я возражаю против того, чтобы он любым образом участвовал в моих делах, поскольку много лет работала не для того, чтобы оказаться в нищете, даже и с высоким титулом. Я знаю, насколько расточительны аристократы!

Не моргнув глазом Молин зачеркнул несколько строчек и переписал наново. Затем он попросил Анжелику по возможности детально описать все ее предприятия. И она с гордостью все выложила интенданту, счастливая оттого, что может на равных разговаривать со старым лисом и назвать весьма влиятельных людей, которые могут подтвердить ее слова. Такие предосторожности не смущали ее больше, поскольку, поднаторев в финансовых и коммерческих дебатах, она усвоила, что любое слово чего-то стоит только в том случае, если касается вещей измеримых или подкреплено фактами, которые можно проверить. Когда же она заговорила об Ост-Индской компании и о том, чего ей удалось достичь, в глазах Молина вспыхнуло восхищение.

– Признайте, господин Молин, что я действительно поправила свои дела, – заключила Анжелика.

Он кивнул:

– Да, вы не уронили себя в чужих глазах. Признаю, что во всех ваших комбинациях нет ничего противоправного. Видимо, все зависит от того, сколько вы смогли вложить в самом начале.

Анжелика коротко и горько рассмеялась:

– На старте? У меня не было НИЧЕГО, Молин. Бедность, в какой мы жили в Монтелу, не идет ни в какое сравнение с тем, что мне пришлось испытать после смерти графа де Пейрака.