Антимаг

За спиной вновь громыхнуло — сучий маг «выстрелил» на звук голоса. Стриж стиснул зубы и закатился за обитый металлом сундук, больше похожий на сейф.

Боль утихла только когда зазубренный костяной клинок перестал расти.

В следующий миг в глазах потемнело от боли. Стриж заорал, и ухватился за руку которую, казалось, отрывают от тела. Прямо из запястья медленно прорастала его собственная кость. Сплющенная и заострённая, словно кинжал, она двигалась вдоль тыльной стороны ладони. По сравнению с этим, отрезанный кусок мышцы казался сущей царапиной, а агония от привязки к магу — обычной мигренью. Тело выкручивало от боли, дыхание с хрипом вырывалось из лёгких, кисть будто медленно прокручивало через мясорубку, но блаженное забытие не приходило.

Лёха переполз за соседний сундук и огляделся в поисках чего–нибудь, годного на роль зеркала. Как назло, ничего подходящего не обнаружилось. Пришлось высовываться самому.

Покосившись на руку, Стриж убедился, что кровь остановилась. В уродливом срезе отчётливо виднелась кость: не человеческая, золотистая, с едва заметной зеленцой. Плоть медленно затягивала рану.

По его лицу расплылась счастливая улыбка.

Оглядев своё невеликое воинство Лёха отчётливо понял, что всём нужна разгрузка. Небольшой, пусть чисто символический, праздник. Перевести дух, осознать, что они победили, спасли Мию и сделали это сами, без чьей–либо помощи.

— Алекс, это ты? — с тревогой спросила Миа.

— Я не буду жрать людей, — упрямо заявил Лёха, пока Миа технично перетягивала ему кровоточащую руку.

––––––––––––––––––––––

— Сильно зацепило? — спросил Лёха, переползая на новое место, пока прежнее укрытие постепенно превращалось в щепки. Нужно было понять, в каком состоянии Миа, но увидеть её не удавалось.

— Ну и премиальные лично от меня, — в ладонь мальчишки упала серебрушка. — За то, что сообразил сунуть демону гуся.

— Думаю, что много, — беспечно улыбнулся Стриж.

А та быстро холодела. Не остывала, как покойник, а замерзала в буквальном смысле. Кожа мага посинела и покрылась инеем. Откуда–то изнутри вместе с холодом поднималось хищное чужое торжество.

Лука, уже успевший опоясаться ремнём с «наградным оружием», заинтересованно вскинул голову.

Он протянул опешевшему пацану трофейный кинжал поверх перевязи с ножнами.

— Я с тобой, — тут же сказала эльфийка.

Лёха нехотя повернул голову и увидел у раскуроченных ворот склада несколько неприятного вида людей. Одного из них — тощего беловолосого мужика, он помнил по наблюдению за «Весёлой головешкой».

Показалось, или на щеках высокомерной графской дочери появился лёгкий румянец?

Лишь «знакомство» со Шрайком вызвало у Мии проблеск былого любопытства. Голема она осмотрела, ощупала и, кажется, даже обнюхала, попутно задавая вопросы Лауре. Юная магичка тоже выглядела встревоженной. По её словам за это время на складе уже должен был появиться кто–то из работников хотя бы для уборки.

Лёха кивнул.

«Хочешь вкусняшку?» — мысленно обратился к демону Страж и со всей доступной скоростью рванул к магу. Нечто внутри кровожадно взрыкнуло и на коже проступила прочная чешуя.

Стриж одобрительно хмыкнул: кто бы мог подумать, что графиня всё же сделает выводы из их разговора. Остаётся надеяться, что она не пересмотрит своё отношение едва оказавшись среди родичей.

— Не буду я его жрать! — снова рявкнул Лёха. — Не жрать! Поглоти его жизнь как–то иначе.

— Я учусь заботиться о своих людях.

Маг не подвёл, заученно приняв Стрижа на острие шпаги. Лёха отбил клинок рукой, чувствуя, как чешуя и плоть отходят пластом под отточенным лезвием. А затем под металлом противно скрипнула кость. Его собственная кость.

Её состояние всё больше беспокоило Лёху. Он даже прикупил кувшин вина в надежде, что хорошая еда и выпивка позволят Мие немного расслабиться и выговориться.

Лёха попытался вытащить костяной клинок из тела, но тот будто врос. Демон питался и явно не желал прерывать процесс. Когда же он, наконец, насытился, Стриж обессиленно упал на спину и наблюдал, как изо рта с дыханием выходит холодный пар.

Но Лёха понимал, что расспрашивать её о пережитом под контролем было рано. Может позже, когда эмоции улягутся.

— Я ненадолго отлучусь в город, — объявил он.

Чудовищной инсталляцией любовались два мужика в одежде пурпурных тонов. Один из них держал в руке шпагу, странно напоминающую световой меч: и гарда, и лезвие походили на уплотнённую и потускневшую частичку солнца. Не нужно было гадать кто рассёк ворота и расправился с големом.

Шутка вышла слабой и не убедительной. Просто ритуал, способ доказать себе, что ещё жив и в рассудке.

Оглянувшись на незваных гостей, он с недовольной гримасой взмахнул рукой, словно прогоняя нерадивых слуг. Из его руки веером вылетели словно выкованные из света ножи. Стриж не сдержал злобного оскала при виде растерянности на лице мага, когда ножи безвредно рассыпались миллионами искр, ударившись об иномирцев.

Судя по тому, как быстро пальцы девчонки сомкнулись на рукояти стилета — он угадал.

«С меня грёбаная стая гусей!» — мысленно пообещал Стриж и рванул к магу.