Антикварщики

– Опера мы или несмышленая пацанва? – встрепенулся Железняков. – Придумаем. Например…

Думали мы, думали и наконец надумали. Изысканная сложная многоходовка. Цель всей путаницы одна – если враг поймет, что его провели, он не должен узнать, на чем и как прокололся и кому обязан небом в клеточку. В этом отношении мы выдумали безупречную комбинацию. И начали ее реализовывать…

И в результате вечером в тихом небольшом ресторанчике в центре Москвы встретились Датчанин и два аргентинца. Мендос служил у Зарате переводчиком, суетился и вообще вел себя как «шестерка», чем сильно ронял свое высокое дипломатическое звание. Прослушать разговор наружке не удалось. Зато моя коллекция пополнилась снимком – Зарате просматривает фотографии, которые ему преподнес Датчанин. Нетрудно догадаться, что на них изображен предлагаемый товар.

Расставшись с иноземными любителями древностей, Датчанин отправился домой. Там он занялся названиванием самбисту Распадину.

– Гена, на послезавтра работа. Возьми пару ребят на страховку.

– Д-делать что надо?

– Ничего. Просто постоять, изобразить шкафы. Слишком много не обещай – работа не пыльная и безопасная.

– А мне?

– А с тобой сочтемся. По совести.

– Когда? Г-где?

– Завтра давай встретимся в Александровском саду на старом месте. Обговорим. В два часа.

– Дог-говорились.

Голос у самбиста был радостный. Рано радуешься, дружок.

* * *

– Вон наш дон Педро. Из Бразилии, где живут много обезьян, – сказал Железняков.

– Из Аргентины… Дай сюда, – я взял у него бинокль и навел резкость. – Ага, и шавка посольская с ним.

Мы выставились во дворе дома рядом с метро «Орехово». Позиция удобная. Через эстакаду – дом, у подъезда которого остановился синий «Мерседес» третьего секретаря посольства Аргентины Рамона Мендоса. Все было как на ладони. Правда, из-за большого расстояния приходилось пользоваться оптикой. Но за аргентинцами и Датчанином есть еще кому посмотреть – силы мы привлекли значительные. И не зря. Перед встречей заморские гости несколько раз проверились, стандартными трюками пытаясь выявить наличие наблюдения. Датчанин тоже попытался обнаружить «хвост». Ничего у них не получилось. Они уверены, что никто их не потревожит.

– Та-ак, – протянул я. – Зашли в подъезд.

– Объект один и два в подъезде номер три, – доложил «союзник» – так обычно называют оперативников из наружки.

– Мне нужен номер квартиры, – сказал я.

– Попробуем, – отозвался «союзник».

Через некоторое время прошло сообщение:

– Четвертый этаж. Квартира сто сороковая.

– Молодцы! – воскликнул я.

– Говорит Двенадцать-пять, – зашуршала рация. – Подводим третий объект.

Группа «союзников», ведущая Датчанина, появилась в зоне радиослышимости.

– Двенадцать-один, ответьте Третьему. Какова расстановка сил? – произнес я в микрофон.

– Объект три на своем «контейнере». За ним – «Жигули»-«девятка» с тонированными стеклами. В ней три «быка» – объект четыре с двумя подельниками.

– Понял. Отбой.

Джип остановился во дворе дома, недалеко от синего «Мерседеса». «Девятка» с тонированными стеклами встала на обочине шоссе.

– Объект три заходит в подъезд, – донеслось из рации.

Вижу. Все вижу. Датчанин – элегантный, в костюме с иголочки, в руке – портфель. Только бы товар был у него с собой.

Двое «быков» вошли в подъезд вслед за ним. Будут подстраховывать на всякий пожарный. Не доверяет Датчанин торговым партнерам. Нет чтобы взять пример со своих заморских друзей – те прибыли без охраны, надеясь на честное русское слово. А может, Датчанин решил их кинуть? Вот было бы здорово.

– «Быки» пристроились на лестничной площадке на четвертом этаже, – сообщил «союзник». – Дисциплинированно ждут.

Я тоже решил подождать. Пускай договаривающиеся стороны расслабятся, займутся делом…

– Ну что, достаточно? – через пять минут спросил я Железнякова.

– Созрели груши. Пора начинать трясти, – кивнул Железняков.

Я взял микрофон, повторил порядок действий.

– Начинаем.

Вырулив на шоссе, я покрутился, перескочил на встречную полосу и остановил машину у двора.

– Пошли, Егор.

Железняков перекрестился, щелкнул затвором «макарова», поставил «игрушку» на предохранитель и сунул в кобуру.

«Быки» скучали на лестничной площадке. Один из них – широкоплечий, с мясистым бритым затылком, в кожаной куртке – сидел на ступенях. Второй – высокий, с длинными волосами, перетянутыми сзади резинкой, – смотрел в окно.

– Привет, орлы. К стеночке. Милиция, – я вытащил пистолет.

Бритозатылочный на глазах начал бледнеть. Бог ты мой, чего же нас так пугаться?

– Вы чего, мы никого не трогаем, – завел обычную волынку волосатый.

– Стоять! К стене! – Сверху, как землетрясение, обрушились собровцы. Привычно рукоятки заходили по ребрам, и «быки» прокляли свою нерасторопность. Когда говорят к стене – надо выполнять немедленно.

– У этого ствол, – сообщил мне старший группы, приподнимая куртку размазанного в тонкий слой по полу волосатого. «ТТ» «желтой», китайской, сборки был приткнут сзади за ремнем брюк – чтобы легче было в случае чего выхватывать.

– А у второго – электрошоковая дубинка. И рация «Моторолла».

– Мафия, – хмыкнул я.