Английский язык с Р. Э. Говардом

It was no effigy of stone or metal or ivory (это было не изображение из камня, металла или слоновой кости). It was the actual body of a woman (это было настоящее тело женщины), and by what dark art the ancients had preserved that form unblemished for so many ages Conan could not even guess (и каким темным искусством = и какой черной магией древние сохранили эту фигуру безукоризненной на протяжении стольких веков, Конан не мог даже предположить; black art — черная магия;form — форма, вид; фигура /человека/; age — возраст; век; to guess — гадать, догадываться; полагать, считать). The very garments she wore were intact (сами одежды, которые она носила = которые были на ней, были не повреждены; very — тот самый, именно тот; сам;to wear — носить) — and Conan scowled at that (и Конан хмуро посмотрел на это; to scowl at — смотреть сердито, бросать сердитый взгляд; хмуриться, хмурить брови), a vague uneasiness stirring at the back of his mind (/при этом/ у него в подсознании зашевелилась какая-то смутная тревога; at the back of one's mind — подсознательно). The arts that preserved the body should not have affected the garments (магия, которая сохранила тело, не должна была повлиять на одежду). Yet there they were (тем не менее они были тут = вот они) — gold breast-plates set with concentric circles of small gems (золотые нагрудные пластины = золотой нагрудник, украшенный концентрическими кругами из мелких драгоценных камней; to set with — усыпать, украшать), gilded sandals, and a short silken skirt upheld by a jeweled girdle (позолоченные сандалии и короткая шелковая юбка, поддерживаемая поясом, отделанным драгоценностями; to uphold — поддерживать; to jewel — украшать, отделывать драгоценными камнями). Neither cloth nor metal showed any signs of decay (ни ткань, ни металл не обнаруживали никаких признаков обветшания; to show — показывать; обнаруживать, проявлять;decay — гниение; обветшание, разрушение /физических предметов/).

Yelaya was coldly beautiful, even in death (Елая была холодно красива, даже в смерти). Her body was like alabaster, slender yet voluptuous (ее тело было подобно алебастру, стройное, но тем не менее роскошное; voluptuous — чувственный, сладострастный; пышный, роскошный; возбуждающий чувственное желание /о фигуре, формах тела/); a great crimson jewel gleamed against the darkly piled foam of her hair (огромный малиновый /драгоценный/ камень мерцал на фоне пушистой, с темным оттенком, пены ее волос; pile — куча; пух, шерсть;darkly — с темным оттенком).

neither ['nad], decay [d'ke], voluptuous [v'lpus]

It was no effigy of stone or metal or ivory. It was the actual body of a woman, and by what dark art the ancients had preserved that form unblemished for so many ages Conan could not even guess. The very garments she wore were intact — and Conan scowled at that, a vague uneasiness stirring at the back of his mind. The arts that preserved the body should not have affected the garments. Yet there they were — gold breast-plates set with concentric circles of small gems, gilded sandals, and a short silken skirt upheld by a jeweled girdle. Neither cloth nor metal showed any signs of decay.

Yelaya was coldly beautiful, even in death. Her body was like alabaster, slender yet voluptuous; a great crimson jewel gleamed against the darkly piled foam of her hair.