Ангел Аспида

– Эти небылицы вы будете чудаковатым сестрицам напыщенно повествовать. – скрестив ручки на груди говорила она сильно возмущенная. – Неужели вы, Аспид, с вашими способностями, не понимаете, как важно не только подчинять личность, но и разрушать ее, уничтожать, только так вы обретете власть, сломив чужие умы, которые возможно восстанут против вас. Но вы играете с ними будто с игрушками, отнимаете конфету, затем возвращаете, уже не одну, а куда больше, с поучительными надписями на фантиках.

– Тем самым я покорил их. Вот увидите, дорогая Хлоя, они уже видят во мне близкого понимающего человека, и понимание мое уникально, ведь они столь одиноки. Они скоро начнут ощущать невольную потребность в моем обществе, в моем мудром совете. Будут тянуть ручки к солнышку, и я охотно согрею их. Либо сожгу. Они будут слушать, и исполнять любое мое приказание. Позвольте мне встать у трибун, и толпа поклонится мне, тысячи людей отринут свой разум, дабы принять мой, приведут свои желания мне на заклание, им легче жить чужим умом, чем своим собственным. Диктаторы правят страхом, я же, покоряю любовью. Ибо страх рождает протест, бунт, войну, революцию. Любовь рождает веру, надежду, милосердие, мечту. Поэтому им куда приятнее слушать меня, потому что мечтания мои реальны, истинны и непреложны.

– Верно, мыслите. Но при этом воображаете себя пастырем. – сказала Хлоя. – В вас нет ненависти, ярости, полновесной отчужденности. – она отвела взор куда-то вдаль. – Вот скоро я поеду в страну, где будет выступать один мужчина с именем Венедикт, который скоро начнет писать книгу, которую будут читать словно Библию, вот только ему нужна подходящая муза. В нем столько ненависти и отчаяния, что он отыщет достойное неправды оправдание убивать. Я преподнесу ему несколько уроков сильных жестов и манер речи, а всё остальное он сделает сам. Ненависть, вот движущая сила власти. Жаль, вы лишены той силы.

– Ненависть разрушает душу и тело человека быстрее любой болезни или страсти. И ваш идеализированный избранник погибнет подобно Искариоту, в пучине собственной желчи, в кислоте своих чудовищных вожделений, он умрет не как человек, но как трусливое существо, рожденное некогда столь чистым и добрым, но развратившимся от одной злой искры собственного слабоумия. Он ненавидит людей, причиняя им боль и страдания, но на самом же деле, он предает пыткам себя, умерщвляет себя. И совесть кричит громче, болезненно громогласно, и он забивается в темный угол, дабы слиться с тенью, дабы стать никем. Но прошлого не вернуть, а безумие столь велико, столь мучительно напоминает о содеянном преступлении. И самое страшное, оно жаждет большего. И это ваш кумир, ваш идол будущности, царь развалин и мертвецов, о как вы глупы, Хлоя. Когда же ты поймешь, что порок это смерть, а добродетель – жизнь.

Незаметно их диалог перешел на “ты”, и причиной тому послужило оскорбление.

– Аспид, это ты несравненно глуп, ведь желаешь кротко гореть лампадой, тусклой лучиной, когда можешь возгореться на краткий миг подобно умирающей звезде.

Ее слова задели его. Потому Аспид вспылил, видя как миловидность красоты, отвратительно являет уродливый цинизм.

– Почему ты постоянно противоречишь мне, почему спешишь объять злое, дабы показать людям, вот, смотрите – какая я взрослая, как я свободна от ваших предрассудков, ваше пуританство печалит меня, ваше ханжество вызывает во мне приступы тошноты. Вопреки вашей ущербной морали, я буду проповедовать и защищать “свободную любовь”, буду напиваться и курить, я лишу себя девственности, потому что она ценна для вас, я буду слушать бездарную пустую музыку, и читать циничных псевдогероев, тех безбожных и падших людей, ведь они, как и я, безразличны к вашему обществу – о как же легко прочитать твои мысли. Эти порочные зачатки, которые будут поглощать твои желания, разрушая твою душу и тело, не веришь, так посмотри на тех, кто пал в страстях, все они несчастны, ущербны, эгоистичны. Ты считаешь это свободной юностью, тогда что ты будешь вспоминать, видение опьяненных глаз, наркотическое забвение или смятую постель в нечистотах измены в осквернении любви, ты назовешь это плотское безумие “занятием любовью”, но любви там не было, там были лишь падшие духи которые шумно аплодировали тебе, бросая на мятые покрывала увядшие лепестки роз убитой невинности. Тебе приятна такая картина? Куда подевалась та девочка любящая забавные фокусы. Кроме меня тебе больше никто такого не скажет. Ведь все они слепы, и постепенно слепнешь и ты. – властно говорил Аспид. – И хватит уже учтиво обращаться ко мне словно к цезарю, словно мы случайные знакомые.

Девушка смягчилась. Легко подошла к нему, провела кончиками пальчиков по его щеке, нечаянно коснулась его губ.

– Яд губит человека. Яд излечивает человека. Но ты еще так слаб, в твоих устах пока что мало яда.

Прикосновение девы умиротворило Аспида, он, молчаливо стоял, наслаждаясь близостью ее рук, очей и мыслей.