Андрей Столяров

— Ну я был бы не против, чтобы это оказалось и правдой. — Он, вероятно на всякий случай, потер правый глаз. Сообщил хрипловатым голосом: — Хреново как-то. Последнее время спать совсем не могу, закрою глаза — темнота, будто похоронили. Хуже того — высовываются оттуда, значит, из темноты, какие-то иглы и только начнешь засыпать — вдруг как кольнет… Я так подскакиваю, два раза сверзился на пол…

— Обратись к доктору Менгеле…

Лавенков опять выпил, не дожидаясь меня.

— Ну да… Доктор Мне… нгеле, конечно, поможет… Вколет в задницу во-о-от такой шприц… Илья, слушай, я ведь не о том говорю…

— Тогда о чем?

— О том, что — хреново… По-моему, ты меня не слышишь… Я тебе говорю: хреново… Понимаешь, хреново, это от слова «совсем»… — Андрон поднял вверх указательный палец и очертил им кривоватый овал, словно заключая в него неведомых мне людей. Повторил еще раз по слогам: — Хре-но-во… Форпост какой-то вот теперь предлагают. Слушай, зачем нам этот форпост?

— Шаг человечества во Вселенную…

— Да видел я твою Вселенную, знаешь где?.. И человечество, кстати, там же и в белых тапочках… — Он хмыкнул. — Ничего ты не понимаешь… Ладно, мешать не буду, давай бацнем на посошок, и я побреду. Между прочим, ты прогноз слышал? Над северо-западной частью Аравийского полуострова формируется область пониженного давления… Самум формируется… Улав­ли­ваешь? Идет самум.

Он вкладывал в это слово какой-то особенный смысл.

— Ладно, давай. — Я был согласен на все, лишь бы он поскорее ушел.

Зарычал в отдалении какой-то строительный механизм.

Скользнул по стене луч мерно поворачивающегося прожектора.

Наши стаканы, соприкоснувшись, чуть звякнули.

Андрон вздохнул.

— Самум… Никто не понимает, что это — самум…

Коньяк чуть обжег меня изнутри.

ЧАСТЬ 3. ИСХОД

17

Первые сообщения о Станциях поступили 9 августа, около десяти утра с острова Хоккайдо (Япония). В один из теплых солнечных дней, которые на этом острове большая редкость, жители поселка Ниикаппу (округ Хи­дака) с удивлением обнаружили, что примерно в километре от их домов возвышается над землей гладкая серая полусфера, каковой еще вчера не было, и сфера эта быстро растет, буквально на глазах увеличиваясь ввысь и вширь. Местная по­лиция тут же выставила возле данного феномена пост и сооб­щила о странном явлении в Саппоро (столицу пре­фектуры Хок­кайдо), приложив к докладу каче­ственные ви­деозаписи, а там, сразу же оценив важность сведений, без про­медления передали их в Токио.

В ближайшие несколько часов аналогичные известия посыпались одно за другим. Оказалось, что Станции проросли за ночь на всех континентах (конечно, за исключением Антарктиды) в количестве пятидесяти двух единиц и являлись копиями первого арконского сооружения на Земле — серый купол высотой в двадцать пять метров и диаметром чуть меньше ста, ярко-оранжевая заградительная полоса и чуть дальше за ней — синеватая прозрачная дымка защитного поля.

Распределение Станций, бесспорно, подчинялось какой-то за­кономерности, однако сама эта закономерность была не слиш­ком понятна. В России, например, образовались сразу пять таких Стан­ций: две в европейской части, косвенно ориентированные на Москву и Санкт-Петербург, одна на Урале, недалеко от Екатеринбурга, одна в Сибири, также косвенно ориентированная на Красноярск, и еще одна на Дальнем Востоке километрах в двух­стах от Хабаровска. Косвенно ориентированными на мегаполисы оказались и Станции, появившиеся в США. Там этой чести удостоены были Лос-Анджелес, Сан-Франциско, Нью-Йорк, Чикаго и Вашингтон. С другой стороны, в Ки­тае четыре из пяти Станций проросли в глухой сельской мест­ности, разве что к одной из них был довольно близок Шанхай. То же можно было сказать и о половине Станций, появившихся в Средней Азии, выросших в явном отдалении от городов. Видимо, помимо плотности населения, арконцы учитывали и еще какие-то факторы, которые мы пока не смогли уловить. Иначе чем мож­но было бы объяснить образование Стан­ции на том же Хок­кайдо, в демографической пустоши, где про­живало менее пяти процентов граждан Японии.