Андрей Смирнов

двигало отчаянье. Бесплатный сыр бывает только в мышеловке, объявления с несбыточными

обещаниями пишут желающие обуть жадных дураков, которые на них клюнут. Объявления такого

рода казались ей приглашениями совершить самоубийство; утратив надежду, она выбрала самое

яркое и абсурдное приглашение. Она была готова к пленению, смерти, подавлению воли,

вивисекции гэемона — ей было уже все равно. Не смотря на низкий уровень искусства, ее приняли

— в любом правиле есть свои исключения; а далее, к удивлению Тэззи, не было ничего плохого —

только хорошее. Внешние ограничения свободы на первом этапе обучения не воспринимались ею

как нечто слишком тягостное: ей все равно некуда было идти; в той жизни, которую она вела до

прихода в Обитель, было слишком мало радости, чтобы теперь сожалеть о ее утрате.

Теперь, когда обучение было завершено, она решила посетить замок семьи Скизайд во

второй раз. Еще до своего первого визита она слышала разговоры о том, что граф Неркмед обрел

Силу, прибавив к феодальному титулу, еще один, магический. Он не сделался кем-то из великих

— из тех, о ком складывают легенды и чья мощь сотрясает Царства, он даже сохранил, как

казалось, значительную часть своих прежних, человеческих качеств. Неркмед по-прежнему

занимался делами графства, заботился о жене и детях, а обретенная Сила, как полагали его

близкие, проявляла себя лишь во время волшебства. Эта Сила не была велика, и, вероятно, должна

была еще пройти долгий путь становления прежде, чем реализовать в тварном мире все свои

особенности и свойства. Магический титул Неркмеда не был типичным — он стал не Хозяином,

не Повелителем, не Властелином, а фаворитом Силы, Заклинателем Тайных Дымов. Воззрения, с

которыми Неркмед некогда приступал к своим исследованиям, состояли в том, что в стихиях, из

которых состоит человек и все существующее, содержится особая эссенция, именно она позволяет

стихиям, а через них — и вещам — существовать; когда эта эссенция иссякает, вещь разрушается.

Сама эссенция Неркмеда интересовала мало, поскольку он полагал, что обнаружить ее и

использовать каким-либо образом невозможно, однако он считал, что у нее есть своего рода

«испарения» или «истечения», которые он называл «дымом» — или, чаще, «дымами», потому что

их было великое множество. Именно их он стремился обнаружить, уловить и исследовать, и

посвятил этому занятию долгие годы. В конечном итоге, не имело никакого значения, была ли

изначально верна его теория или нет (большинство классических магов Хеллаэна сказали бы, что

она совершенно абсурдна), и в каком смысле вообще может быть истинной или ложной та или

иная теория в смысле соответствия ее тому, что она пытается описать — факт в том, что когда

раскрылась Сила, для возможных споров об истинности или ложности уже не осталась места.

Граф Неркмед был похож на человека, который час за часом, день за днем, с упорством

сумасшедшего роет колодец в бескрайней пустыне, надеясь обнаружить воду, хотя по всем

признакам понятно, что ее тут нет и быть не может, ни на поверхности, и в глубине — и вот, в

итоге его усилий, разверзаются небеса и мировой потоп обрушивается на землю, затопляя все — и

унылую ямку, выкопанную сумасшедшим, и пустыню вокруг него, и горы, и все остальное. Не

имело значения, существовали «дымы» когда-либо прежде — потому что, когда пришла Сила и

дала им бытие в этой вселенной, это самое бытие распространилось не только вверх по временной

линии («нечто появилось, и с тех пор оно существует»), но и вниз («нечто существовало всегда, раньше мы просто не знали об этом»). Сила входит в мир в тот или иной момент через своего

агента, который одновременно также является и ее источником: Сила берет начало от кайи Лорда, а его сувэйб становится для нее вратами — но, стоит ей войти, как она меняет все, что есть, и

обнаруживается, что она присутствовала в мироздании всегда, хотя и в скрытом виде, пока

наконец не сотворила себе соответствующее воплощение. На первый взгляд, все это содержит в

себе внутреннее противоречие, и в некотором смысле это действительно так: появление, а затем и

умножение парадоксов — неизбежное следствие для любой теории, пытающейся дать

исчерпывающее описание реальности.

Теззи Тир не питала к Неркмеду какой-то особенной нелюбви (хотя когда-то она и

прокляла его, как проклинала всех, кто отказал ей в помощи), просто он был первым подходящим

Обладающим, который вспомнился ей, когда она задумалась о том, как и где будет сдавать свой

последний экзамен.

— Что тебе? — Спросили стражи на воротах невысокую девушку, закутанную в длинный

плащ.

— Мне нужен ваш хозяин, — ответила Тэззи. — Позовите его.

Требование позабавило стражей, однако они не стали смеяться. Ведь в Хеллаэне тот, кто

обладает могуществом, легко может принять невзрачный и непритязательный облик. Вероятность

встречи с Лордом, путешествующем инкогнито, невелика, но она существует, и о ней не следует

забывать. Стражи поинтересовались именем гости, и Тэззи назвала себя, однако, поскольку следом

за именем не прозвучало ни благородной фамилии, ни колдовского титула, ей сообщили, что