Андрей Смирнов

оттачивание собственных талантов всегда привлекало его больше, чем лидерство и руководство; но знания, некогда полученные в Леберге, теперь могли найти свое применение.

Обеспечение и регулярные тренировки – вот второе и третье, о чем следовало

позаботиться. Не всех, кто хотел присоединится к отряду, стоило бросать в бой – повара, конюхи, врачи и оружейники нужны были отряду не меньше, чем солдаты. Лэйн нашел нужных людей;

тренировками он поручил заняться Таэну эс-Латолю, но, поскольку капитан стражи был нездоров, обязанность по организации учебного процесса легла на плечи одного из его заместителей, Валода

Иртвенида. Стрельба из лука, упражнения с копьем, мечом и щитом – ничего сложного,

требовалось лишь довести несколько простых движений до автоматизма, а главное – научить

членов отряда действовать по команде как одно целое, знать свое место в строю, знать, что можно

ожидать от товарищей справа и слева, и быть уверенным в том, что рядом есть тот, кто прикроет в

бою твою спину.

Прошло двое суток. За это время численность отряда выросла до двадцати восьми человек;

Лэйн назначил Марнина Раммона своим заместителем и поручил ему вести дела в его отсутствие, а сам, прихватив Калила и Хейлу (Калила – для того, чтобы было кому готовить обед и чистить

лошадей; Хейлу – потому что охотница лучше, чем кто-либо еще, знала все дороги и тропы в этой

местности), поехал на юго-запад. Не было никаких сомнений, что Эдвульф Багряный Мед уже

знает о том, что произошло в Латтиме; Лэйн полагал, что застанет его отряд в пути к

освобожденному городу – так и произошло. Он почти уже подъехал к Огвину, когда заметил

двигающийся на северо-восток отряд; развернулся, сделал крюк и вернулся к дороге; когда отряд

Эдвульфа прошел мимо, выбрался на дорогу и последовал за ним. Отряд Эдвульфа передвигался

медленнее, чем мог бы, умей все его воины ездить верхом – однако, для морских разбойников

занятие это было не слишком привычное, и даже те, кто умели обращаться с лошадьми, держались

в седле не слишком уверенно. Лэйн дождался, пока стемнеет и северяне встанут лагерем на ночь, а

затем применил ту же тактику, что и в Латтиме: выждал, когда ночь перевалит за половину и все

как следует уснут, а часовые потеряют бдительность; подкрался и убил часовых, а затем принялся

методично вырезать спящих. Хотя перед началом операции он и прикрепил к двум шатрам и

дереву поблизости по одной офуде так, чтобы они образовывали равносторонний треугольник –

при том каждая из офуд содержала три парных иероглифа «Утрата внимания», «Утрата родства» и

«Усталость и бессилие» с иероглифом «Люди моря» в центре – родовые духи Скатов, не смотря на

заклинание, ослаблявшее родовые связи между ними и людьми, продавили барьеры Лэйна и

пробудили ото сна нескольких энтикейцев, а те, в свою очередь, заметив мертвых часовых,

подняли крик и шум. Лэйн не стал искушать судьбу и в состоянии белого призрака растворился в

ночи; то, что в эту ночь он перебил более половины отряда Эдвульфа Багряного Меда, его вполне

устраивало. Утром пираты стали рыскать по лесам, ища убийцу; Лэйн, Калил и Хейла отступили и

схоронились – охотница знала эти леса намного лучше завоевателей. Поскольку пираты все

расширяли и расширяли круг поиска, расстояние между отдельными их группами увеличивалось –

и Лэйн решил, что ждать новой ночи не стоит. Он уничтожил одну из групп, после чего отступил

вместе со спутниками, еще дальше в леса, где благополучно отдохнул до наступления темноты. К

вечеру энтикейцы снова собрались вместе; они устали, потеряли две трети людей, но понимали, что спать нельзя – тот, кто устроил на них охоту, по-прежнему был рядом. Они двинулись в

обратный путь, в Огвин, и остановились для отдыха только утром; Лэйн, следовавший за ними все

это время, атаковал лагерь и забрал жизни еще пяти человек прежде, чем поднялся шум. Лэйн

снова ушел – хотя отряд Багряного Меда и потерял три четверти воинов, оставшихся хватило бы, чтобы разделаться с ним в открытом бою – состояние белого призрака хотя и давало значительные

преимущества, особенно в схватке с противниками, которых эта способность Лэйна заставала

врасплох, однако любая ошибка могла стоить далкруму жизни. Он знал свои сильные стороны, но

не забывал, что любому из здоровяков-северян достаточно попасть по нему самому хотя бы раз, чтобы убить или вывести из строя – Лэйн даже и доспехов других не имел, кроме плотной

кожаной куртки, поскольку любой дополнительный вес уменьшал его мобильность.

Итак, он отступил; пираты, более не останавливаясь, побросав свои вещи и мертвецов,

устремились к Огвину – так, как будто бы деревянный частокол вокруг этого поселения мог

защитить их от Лэйна. Напротив, в захваченном энтикейцами поселении у Лэйна появлялись

дополнительные возможности: дождавшись ночи, он, как и в Латтиме, заручился поддержкой

местных духов, униженных и разозленных вторжением захватчиков. В Огвине не было ратуши –

ранее люди Эдвульфа захватили пять крупных домов и жили в них; сейчас же они все собрались в

одном и заперлись на ночь. Огвинских женщин, которых они прежде держали в доме для