Андрей Битов: Мираж сюжета

Битов признавался, что поступить на Высшие курсы режиссеров и сценаристов в Москве (мастерская Евгения Иосифовича Габриловича) его толкнула не только возвышенная любовь к синематографу, но и возможность заработать (в советском кино сценаристы получали очень неплохие гонорары).

Вот уж воистину, говоря словами героя Битова из картины «Чужая белая и рябой», – «остаться хорошим хуже, чем стать нехорошим». Писать прозу для литературы и писать сценарии для заработка – дихотомия добра и зла в своем роде, обретение компромисса, оптимальной возможности заниматься творчеством и содержать семью (вернее сказать, семьи), находить внутри себя кинематографическое решение того или иного текста, даже снимать такую картину в своей голове, но при этом безбольно отдавать сценарий режиссеру, который сделает что-то свое, что-то совсем другое.

«Нам дали огромные стипендии, как у инженера по окончании вуза, и отдельные комнаты. А еще в нашем распоряжении было все кино мира. Пропив стипендию и просыпаясь с похмелья, мы говорили: “Сегодня опять Антониони? Не, не пойдем”», – вспоминал Битов.

Впервые Высшие курсы кинорежиссеров на Мосфильме были созданы в 1956 году народным артистом СССР, лауреатом шести Сталинских премий, Иваном Александровичем Пырьевым. Через четыре года при Театре киноактера возникли Высшие курсы сценаристов, которые в свою очередь возглавил драматург, полковник госбезопасности, дважды лауреат Сталинской премии Исидор Борисович Маклярский. И наконец в 1963 году были сформированы Высшие двухгодичные курсы сценаристов и режиссеров. Их слушатели уже должны были иметь высшее образование, а также при поступлении располагать направлениями от киностудий, республиканских Госкино или Союзов кинематографистов, в которых рекомендатели брали бы на себя обязательства обеспечить слушателю курсов базу для съемок его курсовых и дипломных работ. Особой статьей при наборе курса было квотирование для представителей союзных республик (система по формированию и поддержки национальных кинематографий в те годы работала бесперебойно). Сокурсниками Андрея были Резо Габриадзе (Грузия), Грант Матевосян (Армения), Рустам Ибрагимбеков (Азербайджан), Тимур Пулатов (Узбекистан).

Не без основания претендовавший на звание «второй» или «культурной столицы» и, разумеется, «колыбели пролетарской революции» Ленинград тоже имел свои преференции в этом списке для избранных. Предложение поехать в Москву и заняться кинематографом последовало молодому, подающему большие надежды прозаику Битову неожиданно. «Принят по рекомендации Пановой», – вспомнит потом Андрей (при этом Вера Федоровна добавила почему-то – «Зачем вам это надо?»).

Это было предложение, от которого нельзя было отказаться.

Битов пишет о том времени: «Поступил на Высшие курсы сценаристов и режиссеров. Их хитроумный директор, под угрозой закрытия Курсов как “рассадника вредной буржуазной идеологии” придумал тонкий ход в честь… великого юбилея – 50-летия образования СССР: по одному представителю от каждой из социалистических республик (никого из Москвы или Ленинграда!). Ленинград “как республика» чудом проскочил в моем лице”.

Дебютной картиной Андрея стал советско-японский фильм «Маленький беглец» 1966 года (режиссеры Эдуард Бочаров и Кинугаса Тэйноскэ, обладатель «Золотой пальмовой ветви» в Каннах и «Оскара» за 1954 год), сценарий к которому он написал вместе с Эмилем Брагинским. Это было абсолютно советское кино, угадать в соавторе сценария которого будущего создателя «Пушкинского дома» не представлялось никакой возможности в принципе. Известной странности картине добавлял лишь японской колорит (ряд сцен был снят в Японии) да образ дяди главного героя, мальчика-скрипача Кэна – запойного музыканта Нобуюки Ноды, который с поистине русским размахом пил «горькую».

Сюжет картины, скорее всего, в качестве идеи был спущен на Киностудию им. Горького (где она и была снята) откуда-то сверху. Перед Битовым и Брагинским стояла задача очеловечить историю юного японского скрипача, который в поисках отца приехал в СССР, познакомился с добрым клоуном (эту роль сыграл Юрий Никулин) и стал великим музыкантом. С этой задачей сценаристы, вне всякого сомнения, справились, но сама по себе изначальная ходульность истории о «маленьком беглеце», который покинул японский капиталистический ад и лишь в советском раю смог реализовать свою мечту детства, едва ли давала Андрею повод гордиться своей первой профессиональной работой в кино.

В начале 1970-х Битовым был написан ряд сценариев и сценарных заявок – «Золотой шлем», «Караван» (в соавторстве с Тимуром Пулатовым), «Ради третьего дня», которые так и не дошли до производства (хотя система оплаты труда дипломированных сценаристов в Госкино СССР действовала безотказно).