Андрей Белый. Между мифом и судьбой

Бытовая травма (думается, из‐за нарыва и операции пришлось надеть на одну ногу носок) не охладила пыл Белого. Он не только отдался новому увлечению со страстью, но и превзошел на этом поприще остальных. Как свидетельствовал Николай Чуковский:

Собирать камешки в Коктебеле — обычай, сохранившийся и по сей день. В те времена — а вернее, и еще раньше — были придуманы для них названия, известные только коктебельцам и до сих пор употребляемые только там: «фернампикс», «полинезиец», «лягушка». У многих из гостей Макса были в то лето замечательные коллекции камешков, но Белый в несколько дней обогнал всех коллекционеров. Недели через две после приезда он устроил выставку своих камешков на деревянных перилах своей терраски, и, помню, коллекция эта поразила всех любителей красотой, подбором, количеством[1141].

Такие показы — и для узкого круга друзей, и для широкой аудитории — Белый устраивал в Коктебеле регулярно и подходил к ним очень ответственно. П. Н. Зайцев вспоминал:

<…> собирал камни Борис Николаевич не как курортник, от скуки, а с увлечением, как художник с весьма изощренным зрением. Он обращал большое внимание на колорит, оттенки, форму. У себя в комнате он создавал, как мозаичист, интереснейшие импровизации из собранных камешков.

— Полюбуйтесь! Вот это — Ассирия, это — Египет… А вот здесь итальянские школы: Тициан, Веронезе, Рафаэль… А это, смотрите: Мантенья!

И созерцающие эти коллекции-композиции бывали восхищены.

Белый словно повторял вслед за Тютчевым:

Не то, что мните вы, природа!
Не слепок, не бездушный лик…[1142]

Своей будущей жене Клавдии Николаевне Белый демонстрировал новинки коллекции каждый день:

Он увлекал на террасу, где на перилах расставлял коробочки с камешками, устраивал ежедневные «смотры» своих многосоставных «градаций». — Видишь, видишь! Гляди <…>[1143].

На генеральной же выставке камней в 1924 году Белый имел несомненный успех и обрел общественное признание: «<…> получил приз за большую плоскую „лягушку“ с большими белыми точками, окруженными ярко-желтой полоской»[1144]. Наталья Северцева зафиксировала в мемуарах множество экзотических и характерологических подробностей, связанных с подготовкой к выставке: