Анастас Микоян

Конечно же, в наше время пройтись ещё раз по истории Карибского кризиса чрезвычайно полезно, в свете последних событий, связанных со специальной операцией Вооружённых сил России на территории Украины. Сходство обеих ситуаций слишком велико. Но и разница — вопиющая. Когда американское наступательное оружие появляется вблизи границ России — это, с точки зрения американской элиты, нормально, приемлемо. Когда же российское (советское) аналогичное оружие появляется вблизи границ США — это возмутительно и требует мгновенных и самых решительных мер, как минимум бомбовых ударов, как максимум — полномасштабного вторжения и свержения правительства неугодной страны. Эта принципиальная позиция не меняется уже более полутора столетий, независимо от того, находится ли у власти демократическая администрация либо республиканская, «ястреб» Эйзенхауэр либо миролюбивый Кеннеди. В том числе и невзирая на грандиозные провалы США во Вьетнаме в начале 1970-х годов или в Афганистане в 2021 году. Воспитанные на приоритете материального благополучия, американцы убеждены, что богатство непременно гарантирует могущество, и просто не могут понять, что экономическое превосходство вовсе не равно политическому или тем более военному превосходству. Пример нищего Северного Вьетнама, разгромившего многократно превосходящие силы США, пошёл впрок лишь для наиболее здоровой, трезвомыслящей, критически настроенной части американской элиты.

Ситуация лета и осени 1962 года изначально для США была печальной. СССР контролировал всю Восточную Европу, укреплял сотрудничество с огромной Индией, испытал крупнейшую в истории термоядерную бомбу, первым вышел в космос и стремительно наращивал отрыв, запуская новые и новые пилотируемые корабли и автоматические аппараты. Самолёт-шпион русские сбили, несчастного пилота Пауэрса посадили на десять лет. В довершение всего на Кубе появился, как чёрт в ступе, коммунист Кастро. Красные наступали по всем фронтам.

Между тем антикоммунистическая истерия в США началась давно и связана была с передачей атомных секретов и вскрывшимися фактами деятельности советской разведки на территории США. Наиболее известный случай — процесс над супругами Розенберг, начавшийся в 1951 году (их казнили в 1953-м).

Можно упомянуть также историю американской коммунистки Элизабет Бентли, подруги американского гражданина Якова Голоса, выходца из СССР, также коммуниста, работавшего на советскую разведку. В 1943 году Голос скончался при странных обстоятельствах, а Бентли продолжила сотрудничество теперь с Биллом Грейнке (Исхаком Ахмеровым, главой нелегальной резидентуры СВР в США). В 1945 году Бентли сдалась в ФБР, выдала многие свои контакты, давала показания Комиссии по расследованию антиамериканской деятельности, возглавляемой известным сенатором Джозефом Маккарти. Сейчас известно, что советская разведка с 1943 года самым активным образом работала на базе в Лос-Аламосе, где велись работы по американской атомной программе, добывая секреты едва ли не в промышленных количествах.

Упомянем и министра обороны США Джеймса Форрестола, страдавшего депрессией и манией преследования. В периоды обострения политик повторял фразу «русские идут». Наконец он был помещён в психиатрическую клинику и в мае 1949 году покончил с собой.

Странным образом после смерти президента Рузвельта из правительства США исчезли многие высокопоставленные деятели, имевшие прямое отношение к сотрудничеству с СССР в годы войны. Сподвижник Рузвельта, министр торговли Гарри Гопкинс, добрый знакомый Анастаса Микояна, куратор программы ленд-лиза, скончался в январе 1946 года. Министр финансов Генри Моргентау-младший покинул свой пост в 1945 году. Его помощник Гарри Декстер Уайт подозревался в шпионаже в пользу СССР и скончался внезапно от сердечного приступа в августе 1948-го.

Шпионские скандалы, казни, странные смерти, преследования людей, заподозренных в симпатиях к коммунистам подогревали в американском обществе тревожные настроения, превратившиеся к концу 1950-х в сформированный страх перед атомной войной.

* * *

Двадцатого октября 1962 года Кеннеди приказал начать морскую блокаду Кубы.

При этом с точки зрения международного права размещение вооружений на территории Кубы — пусть даже и ракет, нацеленных на США, — было совершенно законно. Особенно если учесть, что с территории США уже была осуществлена военная атака (в заливе Свиней, в апреле 1961 года). С другой стороны, морская блокада официально считалась актом войны.

Двадцать второго октября Кеннеди объявил об экстренном обращении к нации.

В тот же день в Кремле собрали заседание Президиума ЦК. Министр обороны маршал Советского Союза Родион Малиновский внёс предложение: если Армия США атакует советские военные базы на Кубе — с воздуха либо силами морского десанта, — в ответ следует применить атомное оружие.

Хрущёв поддержал Малиновского.

Микояну удалось отговорить всех. В тексте телеграммы, направленной на Кубу генералу Плиеву, уже не было упоминаний о возможном применении тактических ядерных ракет.