Читаем Анастас Микоян полностью

Важно понимать, что все эти венгерские послевоенные политические лидеры — и ненавидимый всеми Ракоши, и Герё, и Кадар, и популярный Надь, — были в буквальном смысле вскормлены Кремлём. Точно так же как и дерзкий поляк Гомулка, и болгарин Димитров, и множество других — все они прошли по линии Коминтерна и были, если сказать прямо, гомункулами Сталина, специально выращенной вассальной элитой. Что, конечно, не отменяло их личных качеств: умные, смелые люди, они дрались за свои идеи, воевали, сидели в тюрьмах, и сам чёрт был им не брат. Но при этом тень Хозяина маячила за их спинами.

Парадоксально, реформатор Венгрии Имре Надь в этом ряду гомункулов уступал только Димитрову. Он прожил в СССР 20 лет, говорил по-русски без акцента. Более того, Имре Надь со второй половине 1930-х годов сотрудничал с НКВД, имел агентурную кличку «Володя» и поставлял сведения, касающиеся его товарищей, венгерских большевиков. С тех пор прошло 20 лет, и теперь Имре Надь предпочитал умалчивать о некоторых фактах своей биографии. Но в архивах КГБ всё сохранилось. Документ — это оружие, такое же, как винтовка или атомная бомба.

Вплоть до 30 октября сохранялась надежда на урегулирование кризиса. Вновь назначенный 1-й секретарь ЦК ВПТ Янош Кадар не владел ситуацией, лидером восстания считался Имре Надь. Микоян предложил ему убрать советские танки с городских улиц, при условии, что венгерская милиция и армия сами наведут порядок. При этом с территории Западной Украины в Венгрию уже выдвинулись советские боевые колонны. В ответ Надь заявил, что ничего не может сделать: народ требует полного вывода советского контингента и разнообразных демократических свобод. Успокоить радикально настроенную молодёжь не было никакой возможности.

Но тут венграм катастрофически не повезло.

Первые дни к венгерской революции было приковано всё внимание Запада. Напряглись дипломаты, напряглись спецслужбы, напряглись военные аналитики. Международная политическая машинерия настроилась на грандиозный скандал в центре Европы. Но 29 октября разразился Суэцкий кризис: Израиль, Англия и Франция начали боевые действия против Египта.

Суэцкий канал для мировой экономики значил много больше, чем маленькая, 10-миллионная Венгрия, зажатая между более крупными игроками. Проблемы канала были чреваты геополитическим транспортным коллапсом, резкими колебаниями биржевых котировок, миллиардными убытками. Венгрия немедленно исчезла с первых полос западных газет. Для руководства СССР ничего лучше придумать было нельзя. 25-миллионный амбициозный Египет схлестнулся с Израилем, то есть с могущественным финансово-торговым еврейским капиталом. Лучшие британские и французские военные специалисты поехали в Суэц: одни — воевать, другие — наблюдать и изучать опыт. Суэцкий кризис полностью развязал руки руководству СССР: если Англия и Франция вводят войска в Египет, то почему Россия не может ввести войска в Венгрию? В чём тут принципиальная разница? Большие игроки играют большую игру.

Вне сомнения, Имре Надь понимал это не хуже, чем члены Президиума ЦК КПСС. 31 октября он стал играть на обострение. Он понял, что должен кричать максимально громко, иначе его не услышат за громом суэцкой канонады. Он снова выступил по радио и сообщил, что Венгрия выходит из Варшавского договора и обращается за помощью к странам Запада.

Это заявление больно ударило по Микояну, ведь он до последнего намеревался решить дело миром, прийти к компромиссу. Но Надь, сначала поколебавшись, твёрдо занял антисоветскую позицию, решив, что такова воля венгерского народа; по крайней мере, лучшей его части.

В ночь с 31 октября на 1 ноября Микоян и Суслов вернулись в Москву и сразу же прибыли в Кремль на очередное экстренное заседание Президиума ЦК. К моменту их прибытия решение о военном вторжении было уже принято. Жуков, ранее колебавшийся, высказался «за». Старый конь Ворошилов вдруг проявил норов и раскритиковал Микояна за мягкотелость. Главком войск Варшавского договора маршал Иван Конев не был членом синклита, но его тоже пригласили, и он поддержал Жукова. Операция вторжения была уже разработана и получила название «Вихрь». КГБ действовал в связке с армией. У венгерских студентов не было никаких шансов.

Микоян 1 ноября дважды говорил с Хрущёвым, лично и по телефону, пытаясь отменить уже принятое решение, но кремлёвский лидер был непреклонен.

Через два дня, 3 ноября, новый министр обороны Венгрии и один из лидеров повстанцев генерал-майор Пал Малетер был приглашён на переговоры с представителями Советской армии и схвачен.

В операции были задействованы лучше силы воздушно-десантных войск и войск спецназа КГБ, переодетых в гражданское и вооружённых сверхмощными автоматическими пистолетами Стечкина.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии