Аналогичный мир

— Ага. Добрый вечер всем, — Эркин спешился. — Дай фонарь, Стеф, или посвети. Лошадей в загон надо.

— Держи. Как добрались, парни?

— Добрый вечер. Нормально.

— Добрый вечер, парни, это вы из Бифпита, что ли?

— Мамми, есть ещё чего им с дороги?

— Добрый вечер, как доехали?

— Откуда ж ещё, оттуда, конечно.

— Сейчас каши вам, молока ещё есть немного.

— Не надо, Мамми, нам бы выспаться.

— С дороги-то… поесть надо…

— Это весь день скакали?

— А хозяин следом, что ли?

— Всё потом, — Эркин привычно пересиливал накатывающую усталость. — Спасибо, Мамми, только спать хотим. Две ночи не спали.

— Чего ж так? Загуляли?

— Всё было, Стеф. Расскажем…

— Уж ты натреплешь…

Под общий гомон лошадей отвели в загон при конюшне, расседлали и оставили обсыхать. Ковбойские кони привычные.

— В сенной пойдёте?

— А что, занято там?

— Нет, вас ждёт.

— Молли, ты б показала дорогу, а то, небось, забыли.

— Сена бы натрусила им.

— А ну заткнись, довёл девчонку…

Эркин и Андрей взяли свои мешки, свалили сёдла и уздечки в конюшню — завтра разберём — и как-то добрели до сенного сарая. Эркин отдал кому-то фонарь. Всё равно глаза сами закрываются. Залезли на помост и прошли к еле угадывающемуся в темноте окну. Да, вот здесь. Эркин бросил свою ношу и услышал, как рядом так же упали мешки Андрея.

— Разуйся.

— Знаю. Ох, хорошо как, — Андрей рухнул на сено и зашуршал им, укладываясь.

Эркин заставил себя разуться, смотал и сунул в сапоги портянки, привычно положил сапоги в изголовье к мешкам и лёг, вытянувшись. Вот и всё, приехали. Ещё успел подумать, что надо бы ремень расстегнуть, а то давить будет, но уже во сне.

На рассвете Эркин привычно проснулся. И не сразу вспомнил, где он и почему он здесь. Сено, тишина, не слышно всхрапывания лошадей и пофыркивания бычков. А вспомнив, улыбнулся. Бычков нет, лошади в загоне, можно спать. Он осторожно сел, нагрёб сена на ноги себе и Андрею и снова лёг. Андрей вздохнул:

— Эркин, ты?

— Я. Спим ещё.

— Это хорошо-о, — зевнул, не открывая глаз, Андрей. — Это ты правильно… — и заснул, не закончив фразы.

Эркин лежал, закрыв глаза и распластавшись на сене. Это тебе не на простынях в люксе. Ну вот, осталось… вчера было семь дней, значит, уже шесть. Женя, шесть дней осталось. Это же пустяки совсем. Лишь бы слово сдержали, что привезут обратно. А то своим ходом тяжело будет. Да с двумя мешками… Шесть дней… Лошади на нас. Ну, это пустяки. В загоне проминать не надо, напоить, сена подкинуть. И вычистить разок. Чтобы лендлорд не придрался. Это всё пустяки. Как Фредди говорил? Четыре-пять дней? Интересно, вчерашний день в счёт или нет? Шесть дней, и дома. Эркин улыбнулся, засыпая…

Второй раз их разбудило солнце, осветившее сарай через окно. И на этот раз первым проснулся Андрей, так как солнечный квадрат лёг точно на его лицо. Он жмурился, вздыхал, отворачивался, но не выдержал и сел. Его возня разбудила Эркина, но он лежал тихо, и Андрей, думая, что тот ещё спит, попробовал пощекотать ему нос соломинкой. И в ту же секунду был схвачен и скручен.

— Ага, попался! — Эркин вдавил его в сено так, что Андрей едва не задохнулся.

— Пусти, чёрт здоровенный.

— То-то, — Эркин распустил захват. — Давай вставать.

— Ага, разоспались мы, — Андрей встал и потянулся. — В душ бы сейчас. И поесть.

Эркин прислушался и ответил по-английски:

— Сейчас к лошадям пойдём, а потом видно будет.

Андрей открыл было рот, но тут же сообразил и шлёпнул себя по губам ладонью.

— А чтоб меня… — выругался он по-английски. — Забыл совсем.

Эркин лёжа напряг и распустил мышцы, рывком сел и потянулся к сапогам.

— Давай, обувайся. Сейчас у колодца умоемся и начнём.

Андрей кивнул и взял свои сапоги. Они обулись и вышли во двор, залитый стоящим почти в зените солнцем. Эркин посмотрел на небо и присвистнул:

— Однако храпанули мы…

— Ага, давай по-скорому.

Они умылись у колодца и пошли в загон к лошадям. Как из-под земли появились три негритёнка и пошли за ними, держась на почтительном расстоянии.

— Долго спите, — окликнул их Ларри, когда они были уже у загона.

— За всё лето отсыпались, — откликнулся Андрей, на ходу выбирая из волос травинки.

Напоив лошадей, задали им сена и пошли разбирать седловку. Развесив по местам сёдла, уздечки, потники и прочую сбрую, отправились на кухню.

— Ну, продрали глаза?! — встретила их Мамми. — Вот работнички, до полудня дрыхнут!

— Мы в работе давно, Мамми, — засмеялся Эркин. — Нам бы в душ с дороги. И постираем заодно.

Мамми шлёпнула на стол две миски с дымящейся кашей.

— Садитесь.

— О! — Андрей восхищённо присвистнул. — Это я понимаю, самое то, что надо.

— Вот, я вам чистое принесла.

Андрей и Эркин обернулись. В дверях стояла Молли с полотенцем в руках. И Эркин с удовольствием заметил, что Андрей покраснел. Они вымыли руки и сели к столу. Молли присела с угла и смотрела, как они едят. Мамми поставила перед ними ещё по кружке горячего кофе с толстым ломтём хлеба и тоже с явным удовольствием смотрела на них.

— Уф, хорошо, — Андрей отодвинул миску и взял кружку. — Спасибо, Мамми.

— А и на здоровьечко, парни, — вздохнула Мамми. — Теперь и в душ можно.