Аналог (СИ)

«Зачем я спросил? Я же знаю ее специализацию... Надо прекращать этот цирк...» — короткие мысли вызвали привычный рефлекс, китайский агент достал телефон, еще не совсем понимая — зачем, — «Сколько у меня времени до самолета?!»

— Торопишься? — спросила Юн.

— Нет, — ответил Нианзу Ли, — еще пять часов до рейса.

— Хочешь увидеть человека рядом с динозавром?

Нианзу Ли посмотрел на бывшую жену, в зеленых глазах все так же выгорает сыть и золотые искорки разлетаются от зрачков до малохитовых границ радужной оболочки.

— Далеко?

— Нет. Пятнадцать минут. Я на машине, а потом отвезу тебя в аэропорт.

Проехав по загородной дороге несколько километров, Юн уверенно свернула на лесную дорогу и уже через десять минут за раскидистыми еловыми лапами открылся вид необыкновенной красоты. Между двумя сияющими холмами справа и ребристой тайгой слева в ложбинке притаилось озерцо с лазурно-изумрудной водой. Вдоль и поперек, по всей видимости неглубокое водяное хранилище, рассекли золотые насыпи кварцевого песка, словно художник крупными мазками выделил лепестки синего лотоса. Стоянка геологов располагалась на противоположной стороне необычного цветка.

Юн уверенно завела автомобиль между двумя широкими стволами и тяжелые ветки вековых елей укрыли под собой старенький пикап.

— Как ты думаешь, мы зря поженились или зря развелись? — спросила Юн.

Нианзу Ли ничего не ответил. Студенческий брак и полгода совместной жизни он редко вспоминал, а когда задумывался не мог вспомнить кто первым предложил развестись. Брак мешал работе, не вписывался в прогрессивные планы молодых специалистов.

Несмотря на то, что партия строго стоит на охране семейных ячеек, выпускников академии внешних отношений развели быстро и тихо.

Минуту всматриваясь в Юн, как в незнакомую женщину, Нианзу Ли отметил окрепшие плечи, увеличившуюся грудь, округлость бедер.

«Девичья фигурка приобрела соблазнительные женственные формы», — констатировал мужчина и властно притянул к себе Юн, не двусмысленно остановившуюся в непроглядной глуши.

Широкой волной ветер перекатывается по многовековой тайге - нет ничего чего бы он не видел, ничего, что можно скрыть от древнего стража. Где-то на пике Коммунизма он расскажет верному слушателю - великому Солнцу, что видел там, куда огненной звезде не дотянуться.

«Шла однажды, хромая лошадь к водопою и так ей было тяжело переставлять копыта по разбитой осенней дороге, что мечтала она только о смерти.

Ей невкусны были сено и вода на хозяйском дворе, не нужен недавно родившейся жеребенок, все дороги в округе она знала и ничего ее не радовало.

„Вот дойду и утоплюсь“, — думала лошадь.

Оставалось ей спуститься по пологому берегу к быстрой реке, как из кустов выскочили волки.

Слышала лошадь, что страх заставляет бежать и бороться за жизнь, но не почувствовала его власти и осталась покорно ждать смерти. А волки не кинулись на лошадь, побежали мимо — на хозяйский двор.

Следом выбежал сам хозяин, но не мог он соревноваться с быстрыми волками и бессильно опустился рядом с лошадью и горько сказал:

— Съедят твоего жеребенка, разорят двор и останется мне только в речке утопиться.

Лошадь подумала, что хозяин сейчас пристрелит ее за то, что она такая неуклюжая и бесполезная. Но человек перекинул ружье за спину и поднявшись обнял лошадь, и гриву погладил.

— Прости, — говорил человек, — за то, что не уберег тебя и твоего жеребенка! К сожалению жадность не позволила мне отдать всю любовь и ее так много скопилось, что груз этот не подъемен для меня.

Тут поняла лошадь, что нужна человеку, что нужна жеребенку и сама любит их безмерно.

„Может и у меня копыта болят потому, что я груз любви таскаю и жадничаю?“

Склонилась лошадь, приглашая человека оседлать ее и сел человек верхом, и помчалась они к дому быстрее ветра...

Скоро нагнали волков и стал стрелять человек, и испугались волки и разбежались кто куда...

„Никогда вы не любили“, — подумала лошадь, — „потому и бегаете без устали“...»

Нианзу Ли хорошо знал, манеру общения древних хозяев и настороженно возвращая сознание из полудремы в салон самолета, попытался найти взглядом рассказчика.

Никто из пассажиров не походил на засекреченного бойца с неизвестного Аналога. Обычные люди, занятые своими проблемами, совершали перелет, не оказывая внимания неприметному жителю крайнего севера.

Шпион перевел взгляд из салона в иллюминатор и чуть было не закричал от неожиданности. Рядом с бортом самолета летела Юн Минь. Тысячи золотых искр создали точную копию молодой женщины, с той лишь разницей, что вместо ног у нее был длинный хвост. Заметив, пристально смотрящего пассажира, золотая копия приблизила лицо к иллюминатору и резко раскрыла рот, обнажив змеиную пасть с клыками и раздвоенным языком.

Нианзу Ли инстинктивно дернулся назад, шумно выдохнув, снова посмотрел в иллюминатор. Кроме жирной полосы кучевых облаков на бледном небе ничего не обнаружил.

— Вам помочь? — спросила подошедшая стюардесса.