Амурная примета

Почему «являлся»? Да потому что на данный момент эта комиссионерская контора была официально через прессу объявлена несостоятельной, а ее директор, должный ответить за банкротство своего коммерческого предприятия, съехал со своей квартиры в неизвестном направлении. Иными словами – попросту сбежал, для того чтобы не нести ответственность. И скорее всего, не только за банкротство комиссионерской конторы, но и за убийство судебного пристава Щелкунова. Именно этого Вершинина и надлежало разыскать и задержать.

Данными действиями непосредственно занимались агенты-сыщики полицейских управлений и сыскари городских сыскных отделений и участков, каковым, к примеру, являлся старший чиновник особых поручений Московского сыскного полицейского отделения титулярный советник Стефанов Василий Степанович. О нем Иван Федорович и подумал, когда выяснил все, что было возможно, о Рудольфе Вершинине. К тому же Стефанов уже помогал в деле об исчезновении судебного пристава Щелкунова, когда занимался розыском женщин, имевших с ним тесное сношение. Конечно, вначале надлежало переговорить с начальником московского сыска Лебедевым, что Иван Федорович не стал откладывать в долгий ящик и отправился на улицу Спиридоньевскую, зовущуюся москвичами просто Спиридоновка, где квартировало московское отделение сыска.

* * *

Коллежский советник Владимир Иванович Лебедев на посту начальника Московской сыскной полиции пребывал с февраля тысяча девятьсот третьего года. Официально. А неофициально в качестве исправляющего сию должность – с тысяча девятисотого года, оставив прежнюю свою должность пристава Сущевской полицейской части.

Его высокоблагородие господин Лебедев человеком был весьма деятельным и просвещенным. Как только он принял в свое ведение Московское сыскное отделение, то первым делом ввел в сыскную практику дактилоскопию, то есть снятие у попавшихся за те или иные противузаконные деяния злоумышленников отпечатков пальцев, измерение частей тела и фотографирование преступного лица как в профиль, так и анфас.

Вслед за этим Владимир Иванович привел в порядок уже имеющийся архив московского сыска и пополнил его новыми данными, создав в сыскном отделении закрытое для посторонних глаз регистрационное бюро. Там в специальных несгораемых шкафах была сгруппирована и систематизирована картотека преступников с фотографическими карточками, дактилоскопическими и антропологическими данными. Для этого главный московский сыщик выбил средства и купил специальную аппаратуру для антропологических исследований и фотографической лаборатории. В том же тысяча девятьсот третьем году антропологическая карточка, разработанная лично Владимиром Ивановичем, была признана лучшей из многих подобных карточек на международной выставке сыскного дела, проводимой в Дрездене.

И когда он только все успевал!

После того как в конце тысяча девятьсот третьего года вышло из печати специальное пособие для служащих в полиции, подготовленное и изданное Владимиром Ивановичем, где были размещены словарь воровского жаргона и фотоснимки с описанием различных категорий профессиональных преступников, начальник московского сыска провел в помещения сыскного отделения водопровод, канализацию и электрическое освещение с лампами накаливания. На момент, когда в его кабинет вошел Иван Федорович Воловцов, Лебедев проверял работу внутренней телефонной связи с канцелярией и кабинетами сыскного отделения: антропологическим и фотографическим.

– Как слышно меня? – кричал Владимир Иванович в трубку телефонного аппарата Эриксона и зачем-то в нее дул. – Как слышно?

– Хорошо слышно, – сказал голос в трубке так громко и четко, что услышал даже Воловцов.

Успокоенный Лебедев положил трубку на рычажок и посмотрел на Воловцова:

– Что тебя привело к нам на этот раз? Опять нужно кого-то разыскать?

– А что, ты не допускаешь того, что я как друг зашел, просто повидаться? – сделав слегка обиженный вид, промолвил Иван Федорович. – Например, чайку попить с кренделями.

– Допускаю, – с легкой ухмылкой нерешительно произнес главный московский сыщик.

– Ну так вот: я действительно зашел повидаться, – честно посмотрел на Владимира Ивановича Воловцов. – А еще попросить об одной услуге, – добавил судебный следователь по особо важным делам и широко улыбнулся: – Надеюсь, не откажешь?

– Ну, если бы я мог отказать… – уже явно усмехнулся начальник московских сыщиков, ни минуты не сомневающийся в том, что приход Воловцова вызван отнюдь не желанием повидаться, – то и тогда не отказал бы тебе… Говори, хитрец, что нужно?

– Ничего особенного, – посмотрел в сторону Иван Федорович. – Человека одного разыскать. Подозреваемого в убийстве.

– И ну-ужен тебе для э-этого-о… – протянул, не закончив фразу, начальник московского сыска.

– …Василий Степанович Стефанов, – закончил фразу, начатую Лебедевым, Иван Федорович.

– Увы, – развел руками Владимир Иванович. – Стефанов в отъезде. Командирован мною по приказу вышестоящего начальства… Впрочем, куда и зачем он командирован, тебе знать необязательно.

– Печально, – уныло констатировал сей факт Воловцов.