Читаем Амундсен полностью

Теперь Руал Амундсен пробует найти финансовую соломинку и выбраться на сушу на Леоновой стороне Атлантики. Он разделяет сомнения брата в честности Хаммера: «Ты, безусловно, поступил благоразумно, решив не связываться с ним». В то же время у него есть все основания избегать разоблачительной конфронтации: «Хаммер, вероятно, отчасти виноват в дефиците, хоть я и не берусь этого утверждать. Однако нельзя не принимать во внимание, что он много раз спасал экспедиционные финансы». Полярник юлит, ведь в глубине души он знает, кто на самом деле несет ответственность.

Когда традиционная морская экспедиция стремительно расширилась, включив в себя еще и воздушную экспедицию с собственной базой, расчетные затраты полностью вышли из-под контроля. Руал Амундсен начал осуществлять новый план, финансируя его из бюджета старого плана, отменить который было невозможно. И стоило это наверняка дорого.

Поэтому обращенная к адвокату Гудде просьба Руала Амундсена по закону закрепить Ураниенборг за Кисс означает, что он хочет сберечь свой дом в случае возможного банкротства, а равно — что по меньшей мере столь же актуально — в случае возможной гибели. Если он не переживет перелет, дом на Бунне-фьорде не станет добычей кредиторов, а отойдет его законной наследнице — Кисс.

«Спасибо, что ты так быстро все уладил с Ураниенборгом, — позднее пишет Руал Амундсен Трюгве Гудде. — Ведь дело это совершенно законное, поскольку имение "переводится" уже 4 года». С помощью доверенности от 1918 года адвокат за весенние месяцы составил документ о передаче Ураниенборга. Чтобы не делать имя Кисс Беннетт достоянием гласности, собственность записана на Нильса Гудде. Старший брат в это время находился в Новой Зеландии, где торговал лесоматериалами и выполнял функции норвежского консула.

14 марта Руал Амундсен делает еще один решительный, но опрометчивый шаг, касающийся второго имения на Бунне-фьорде. Дневник: «Нынче телегр. Нансену [адвокату. — Т. Б.-Л.], попросил его продать Рёдстен, чтобы кредиторы хоть ненадолго оставили меня в покое». Кредиторы уже начали наседать на него через один из банков в Номе. «Они вправду подумывали взять меня под арест, — пишет он Леону. — В делах американцы холодны как лед».

Адвокат Нансен немедля обращается за разъяснениями к Леону Амундсену, который находится в Ницце. Леон просит адвоката подождать развития событий, ведь «продажа Рёдстена покроет лишь часть долгов». Спасти полярника могут сейчас только две вещи — новое правительственное ассигнование или беспримерный подвиг. Дневник свидетельствует, что полярник рассчитывает на второе: «Если перелет удастся, мое дело в шляпе».

В остальном зимовка в Номе проходит отнюдь не под знаком депрессии. Полярник с увлечением занимается местным спортом — гонками на собачьих упряжках. Он постоянный участник состязаний в женском разряде и не сходит с дистанции, пока праздник не кончается, иной раз уже под утро.

Жизнь в старательском поселке была более чем богата впечатлениями и событиями, хотя отнюдь не всё одинаково годилось для задуманной книги. Он даже успел получить весточку-другую из Ураниенборга, от своих приемных дочек. Девочки проводили там зиму в обществе двух пожилых служанок. Камилла заверяет, что они с Каконитой «девочки смышленые и послушные», в школе успевают хорошо. Пока они ждут «Дедушку», к ним приходил другой человек: «Здесь был священник, окрестил нас, и теперь мы христианки».

13 апреля 1923 года Руал Амундсен щелкает бичом, погоняя одиннадцать упряжных собак, и берет курс на Уэйнрайт. В одиночку. Теперь его может спасти только чудо.

Без малого месяц спустя, 9 мая [в автобиографии Амундсен указывает дату 13 мая. — Пер.], санный поход благополучно завершается в Модхейме. «Такая радость — снова увидеть Омдала и услышать, что все в порядке. "Элизабет", тщательно закрепленная, стояла в снегу. Готовая к перелету».

Исключительно сенсационный по тем временам дальний перелет в экстремальных климатических условиях, над огромными неведомыми территориями был назначен на 20 июня 1923 года. Первый после сборки аэроплана пробный полет состоялся уже через два дня по возвращении полярника в Уэйнрайт. Эта дата, 11 мая, собственно, и станет памятным днем в истории экспедиции.

На глазах у первооткрывателя Южного полюса и кучки местных жителей лейтенант Омдал сумел поднять оснащенную лыжами «Элизабет» с промерзшего аляскинского берега и стал набирать высоту. По тогдашним экспертным оценкам, это было немалое достижение для машины, доставленной в Уэйнрайт прошлым летом в трех огромных ящиках и после арктической зимовки собранной там без помощи специалистов-техников. «Элизабет» могла летать!

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии