Амулет. Книга 2

«Нехорошо-то как выходит! – сокрушался я про себя. – Я ей нравлюсь, пригласил в ресторан, а теперь еще и залез в сокровенные мысли! Выглядит не очень-то честно. Получается, что я ее соблазняю, имея заведомое преимущество – я могу читать ее мысли, а она моих не узнает никогда. Да, это отвратительно. Но… извинительно – ведь я не собираюсь воспользоваться своим преимуществом. Напротив – постараюсь держать дистанцию. В конце концов, что тут такого? Сходила со мной в ресторан, побывает в гостях у моей мамы – не у меня, замечу, а у мамы! – и все. Никаких обещаний, никаких романтических отношений, никаких надежд на взаимность с моей стороны. Может, она даже успеет во мне разочароваться… Тем лучше! Она совсем молодая – встретит другого. Вон, какая хорошенькая! Да, действительно, она очень хороша, – подумал я, незаметно окидывая ее взглядом. – Красивый овал лица, большие, невероятного серо-зеленого цвета глаза, нежная точеная шея, легкая фигурка, грациозные движения…».

Я поймал себя на мысли, что слова, которые я подобрал, описывая эту девушку, недостаточны. Было что-то еще, что придавало ей неуловимый, необъяснимый шарм. Когда я понял – что именно, то чуть не рассмеялся. Конечно же! Ничто так не украшает женщину в глазах мужчины, как ее любовь к нему! Ведь, глядя в эти огромные глаза, я видел в них невысказанное чувство. «Любить – видеть человека таким, каким его задумал Бог, и не осуществили родители», – кажется, такое определение любви в своих дневниках дала одна из тончайших поэтесс своего времени Цветаева… И этот божественный замысел, который Милочка, вдохновленная любовью, видела отчетливей, чем я сам, плескался сейчас в ее глазах, гипнотизируя, завораживая, очаровывая… Вот, оказывается, как женщина соблазняет мужчину! Не формами, не красотой лица, не нарядами – одним лишь искренним восхищением, тем более манящим, когда мужчина о нем знает. Я и сам не заметил, как, завороженный магическим притяжением ее обожания, начал искать в этой девушке, почти девочке, черты своей идеальной возлюбленной, «Прекрасной Дамы».

Чтобы развеять чары, неожиданно овладевшие мной, я принялся рассказывать Милочке о своем путешествии в Мексику. Я говорил о красотах сельвы, о древних пирамидах, которые мне довелось увидеть, вскользь упомянул о пережитом землетрясении, приправляя свой рассказ забавными комментариями, чтобы, не дай Бог, не стать в ее глазах еще большим героем, описывал жизнь в Мериде, местные нравы и обычаи…

Милочка слушала меня, затаив дыхание, восторженно откликаясь на самые интересные моменты, то переспрашивая, то испуганно ахая, то смеясь. И лишь одна ее мысль, которую, увы, я не мог заглушить в своем сознании, пробивалась, словно нить с иглой, через всю ткань моего рассказа: «Он такой удивительный! Он самый лучший из всех, кого я знаю! Нравлюсь ли я ему хоть немножко? Нравлюсь или нет?.. Нравлюсь или нет?..».

Вода камень точит… Несмотря на то, что я дал себе твердое обещание держать дистанцию и ни в коем случае не красоваться перед девушкой, на чувства которой не собираюсь отвечать, глупое мужское бахвальство взяло верх и, окрыленный своим успехом (что, впрочем, не удивительно – не так уж часто в меня влюблялись молоденькие красивые девушки), я вдруг заявил:

– Да, вовремя я ушел из нашей конторы. Теперь я зарабатываю несравнимо больше, чем те гроши, которые мне платили. Даже успел сколотить небольшой капитал в валюте. Ты даже представить себе не можешь, сколько мне удалось скопить за такой короткий срок!

Вопреки моим ожиданиям, Милочка не проявила ни интереса, ни восторга, узнав о том, что я разбогател, а, напротив, как-то сникла, задумалась.

«Что я не так сделал? – недоумевал я. – Что такого сказал? Она выглядит такой расстроенной… Странно!».

«Какая же я дуреха! – услышал я горькие мысли своей спутницы. – Нельзя было соглашаться на эту встречу! Он мне и раньше нравился, но тогда я еще могла его забыть. А что теперь? Я совсем в него влюбилась, да разве он на меня посмотрит? Он теперь богат – ходит в дорогие рестораны, работает за границей, много получает… Зачем ему такая простушка, как я? И как мне теперь ему признаться? Когда мы с ним были равны, еще оставалась надежда, а теперь… Что бы я ни сказала – он не поймет, решит, что мне нужны его деньги. Да лучше бы их вовсе не было! Если бы можно было все вернуть! Он остался бы скромным служащим, и тогда… я могла бы признаться ему в своих чувствах, не опасаясь, что он заподозрит меня в корысти. Может, он полюбил бы меня… Но что толку в пустых мечтах! Теперь уж поздно…».