Амулет. Книга 2

«Что ж, для первого раза очень даже мило. Милая Милочка…» – в который раз отметил я забавную тавтологию, всегда возникавшую у меня в голове при мыслях о ней, и усмехнулся, но тут же одернул себя: «Может, хватит уже злословить и ухмыляться? В конце концов, это ты ее пригласил, и ты заинтересован в этой встрече! Она, заметь, не напрашивалась! А если тебе не повезло в жизни с женщинами, то это вовсе не значит, что теперь, при виде девушки, которая искренне тебе рада, ты можешь кривить рот, как злобный циничный карлик».

Выговор, который я устроил себе, был весьма своевременным, поскольку Милочка уже подошла достаточно близко, чтобы разглядеть ухмылку на моем лице, которую я поспешил сменить на более подходящее случаю выражение вежливого приветствия. Подчеркнуто светским жестом я подхватил свою спутницу под руку, и мы отправились в ресторан.

Несмотря на то, что Милочка была одета в полном соответствии с последними веяниями моды и при этом достойно, со вкусом, я не мог не заметить неуверенности, сквозившей в каждом ее движении. Все выдавало в ней человека, для которого роскошная обстановка дорогого ресторана в новинку: то, как крепко она вцепилась в предложенную мной руку; как нерешительно переступила порог ресторана; как смущенно озиралась вокруг… Ясно было, что непривычная обстановка тяготит ее. Словно канатоходец, идущий по канату, натянутому над пропастью, она была сосредоточена лишь на одном – постараться не сделать неверного движения, не выдать свою неопытность неуместным словом или жестом. Напряжение захватило ее целиком, не давало расслабиться – даже в ее мыслях я не мог прочесть ничего, кроме крайней сосредоточенности. Мне стало жаль свою спутницу, по моей вине переживающую такие неприятные эмоции.

«И зачем только я ее сюда притащил! Она – наивная, скромная девушка, для нее (как, впрочем, и для меня) более привычна обстановка уютных небольших кафе, чем этих пафосных ресторанов. Так чего же ради я разыгрываю перед ней Бог весть что? Ради того, чтобы потешить свое самолюбие? Ради нелепых выдумок моей матушки? Да, похоже, я в очередной раз свалял дурака! Но делать нечего – придется исправлять положение на ходу. Раз вы, Григорий Александрович, имели глупость притащить барышню в заведение, где ей неуютно, то постарайтесь вести себя наиболее приятным для нее образом, чтобы она смогла получить от этого вечера хоть какое-то удовольствие!».

Решив так, я превратился в саму предупредительность – усадил Милочку на стул, галантно отодвинув его, сделал несколько комплиментов. Через секунду к нашему столику подлетел официант, блистая такой широкой улыбкой, словно узнал в нас давным-давно потерянных, но бесконечно дорогих его сердцу родственников. Он протянул нам меню, предлагая сделать заказ, и почтительно склонился рядом, ожидая нашего выбора. Но я даже не взглянул на меню – пребывание в Мексике, хоть и длилось не так долго, все-таки дало мне возможность немного поднатореть в светских манерах. К примеру, я усвоил, что в ресторанах такого класса, как этот, делать заказ по меню считается дурным тоном, предпочтительнее спрашивать рекомендацию официанта. Так я и сделал.

В ответ официант кивнул, изогнул бровь, словно задумавшись, какое блюдо придется нам по вкусу. По крайней мере, так посчитал бы любой обычный его клиент. На его беду, я был клиентом необычным, поэтому без труда прочел в его мыслях то, что мне совсем не понравилось. Во-первых, он мгновенно и безошибочно вычислил наш статус: мы не принадлежали в его классификации ни к нуворишам, с которых можно получить солидные чаевые, ни к завсегдатаям ресторана, ни к бесшабашным гулякам, которых стоит только хорошенько напоить, и они не будут приглядываться к окончательной сумме в счете. Мы были отнесены им к самой бесперспективной и невыгодной категории: случайных посетителей среднего достатка, которые явились сюда, потому что мужчине захотелось пустить пыль в глаза своей даме, но при этом сумма, которую он намерен потратить, четко определена и не оставляет шансов на хороший заработок.

«Наверняка он еще и жмот! – уныло думал официант обо мне. – А его баба – совсем несмышленая девчонка. Ей и одного фирменного десерта будет достаточно, чтобы голова закружилась от неслыханной щедрости этого хмыря. Ну, что ж… Предложу-ка я им, для начала, котлеты по-киевски – они у нас со вчерашнего вечера залежались, никто их не берет. Но ничего – эти сожрут, скандалить не будут. Зато повар меня отблагодарит!».

– Вот, – сказал он вслух, – превосходные котлеты по-киевски. Рекомендую. Так, как у нас, их нигде не умеют готовить – своеобразный, тонкий вкус!

«Ага! Как бы нам от этого своеобразного вкуса не оказаться в Боткинских бараках с пищевым отравлением!» – подумал я, заметив, что мой дар читать чужие мысли, оказывается, может не только доставлять неудобства, но порой приносит ощутимую, можно сказать, утилитарную, пользу.

– Нет, пожалуй, – вежливо отклонил я предложение отведать залежавшейся курятины. – Котлет нам бы не хотелось. Может, что-нибудь еще?