Читаем Амирспасалар. Книга II полностью

Великолепный храм был заполнен лишь в центральной части. На длинных скамьях восседали несколько сот епископов и вардапетов в черных куколях и рясах. При появлении правителя сначала все смолкли. Но тотчас с задних скамей послышались негодующие выкрики:

— Где отец Мхитар? Почто прячешь его от нас, шаханшах?

Несмотря на все усилия епископа Саргиса навести порядок, крики все усиливались. Захарий стоял посередине собора, с собольей шапкой в руках и молчал. Переждав некоторое время, он резко махнул рукой. В зале прогремел властный голос:

— Прекратите бесчинствовать, святые отцы! И слушайте теперь мою речь.

В соборе постепенно воцарилась тишина.

— С прискорбием вижу я, сколь неблагодарны и неразумны епископы и вардапеты моей страны! Я неустанно восстанавливаю храмы, я строю новые обители божьи. Ежегодно щедрые вклады поминальные получают от меня и моих родичей монастыри… И все вам мало! Забываете, что власть ныне в Айастане — христианская, что Богу подобает — богово, а кесарю — кесарево.

Снова поднялся шум в зале:

— То у греков и латинцев заведено!

— Слушайте меня дальше, святые отцы! — гремел голос правителя. — Не думаете вовсе вы о благополучии и безопасности страны, подрываете дружбу и единство народов христианских… В походах мы находимся как язычники — некому за нас Богу помолиться, и должны мои воины умирать без покаяния, и смеются над нами побратимы из Картли. И это вы считаете достойным и каноничным, святые отцы? Так внимайте, не намерен я дольше терпеть ваше своеволие! Есть у вас указ католикоса Иоаннеса, есть решения двух соборов, так поступайте по ним… Повелеваю — без промедления в войске армянском вновь завести богослужение, восстановить обычай древний! По чину пусть участвуют пастыри в делах ратных, как утешители воинов и врачеватели и души и тела. Кроме того… — сделал паузу Захарий, — впредь запрещаю я принимающим постриг великий приносить в дар обители владения свои. И так достаточно земель у монастырей ваших. А теперь — расходитесь, отцы, по домам — мне вы больше не надобны!

Неимоверный шум поднялся под гулкими церковными сводами, как одержимые вопили епископы и вардапеты, грозя кулаками. Правитель отдал короткое приказание Ростому. Тот быстро вышел из собора. Тотчас распахнулись настежь двери и, лязгая железом, в храм вошли панцирники.

Захарий некоторое время спокойно наблюдал за разгоном церковного собора, потом, усмехнувшись, и сам вышел из храма.

<p>Глава VIII. ОРУЖЕЙНИК КЮРЕХ</p>

Глава гильдии анийских менял Оненц с некоторых пор ощущал явный холодок в обращении правителя. «А все осел смотритель! Надо было вовремя выгнать его», — со злостью думал Оненц, ломая голову, как бы войти в милость двора. Однажды, когда он проходил по оружейному ряду, его осенило. Ростовщик быстро вошел в лавку.

— Прибыли и удачи почтенному варпету! — возгласил Оненц.

— Счастья в делах, радость в твой дом! — степенно поднялся со стула старый Тигран. — Прошу, усаживайся поудобнее. Чем полезным смогу быть твоей милости?

— Оружием я стал интересоваться! — бросил ростовщик. — Доспехи мне нужны необычайные, царя достойные, варпет Тигран!

— Ого! А на рост какой, дозволь тебя спросить? — удивился оружейник. — Не на твой ли? — И, скрыв улыбку в седых усах, он оглядел приземистого заказчика.

— Примерно на твои размеры, варпет! Немного повыше да побольше, — небрежно ответил Оненц.

Оружейник вытаращил глаза:

— Да повыше и побольше меня в Ани разве один шаханшах! Прямо скажи, парон, для кого доспехи хочешь купить?

— Ну и непонятлив же ты, варпет! Да для шаханшаха я и хочу заказать вооружение. Но об этом молчок, — приставил палец к губам Оненц. — Когда заказ сможешь выполнить? О цене после поговорим, дашь расчет…

— Доспехов таких готовых у меня нет, — после раздумья молвил оружейник. — Разве только шлем есть один подходящий — из Мисра. Поножи, перчатки и щит подберем или изготовим, дело нетрудное. А вот кольчуга — иная стать! Мало кто в Ани может изготовить достойную царя… Но денно и нощно работать будут мои мастера, конечно, за плату двойную (Оненц поморщился, но смолчал), и не хуже дамасской или рузикской изготовим месяца за три-четыре. Бляхи у ворота золоченые делать?

— Золоченые, — выдохнул ростовщик.

— Как можно за такой срок кольчугу изготовить? — удивился Кюрех. — Ты что, сам мастером оружейным разве не был, хозяин? Да на твой размер не двадцать, а поболее двадцати пяти тысяч кольчужных колец отковать придется… а потом склепывать их попарно. Вот и считай сам, сколько времени уйдет у нас с Петросом. Сам ты не станешь ведь к наковальне, хозяин! А размеры дай в точности…

Пришлось старому Тиграну отправляться в Вышгород на поклон к дворцовому коменданту за размерами доспехов. Ростому сразу понравилась затея ростовщика.

— Изрядно! Но сумеешь ли изготовить достойные доспехи, Тигран-джан? Особливо кольчугу?..

— Лучше дамасской будет! — заверял Тигран. — Не ударим лицом в грязь. Дай только какую-нибудь из оружейной для обмера.

Ростом тотчас выволок великолепную кольчугу.

— Вот! Настоящая дамасская…

Перейти на страницу:

Все книги серии Армянский исторический роман

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза