Ами-Де-Нета [СИ]

Денна покачал головой, усаживая девушку на травяной пригорок и садясь ниже, почти у ее ног.

— Это не любовь, Гюнта. Это просто ты. Твое отношение к жизни. Твой милый бросил тебя, без сожаления и раздумий. Поспешил к славе, деньгам и чужой красоте. А ты сохранишь себя в собственной силе и чистоте, потому что не он дал тебе эти прекрасные вещи, они выросли в твоей душе. Там и останутся. Если кто-то еще не обидит тебя. Снова и снова.

Она слушала, внимательно глядя в спокойное лицо джента блестящими от недавних слез глазами. Ждет, что я ошибусь, подумал Денна, чтобы оспорить и возразить, разгневаться. И он замолчал, предоставляя ей право молчать или говорить.

— Он еще пожалеет, — Гюнта сжимала и разжимала кулаки на смятом подоле нарядного платья, — вернется. Но я прогоню его.

Первая ненависть, думал джент, рассеянно перебирая травинки у согнутого колена. Это хорошо, но это проходит.

— Может быть пожалеет. И даже вернется. Но увидит тебя, неизмененную, и сожаления уйдут. Твои радости всегда были чужды ему. И жить за городом, без столичных удовольствий он не хотел. Вы спорили, так? А теперь представь. Он вернется. Увидит рачительную хозяйку коровьей фермы, проводящую дни в трудах рядом с телятами. И на кухне. Детишек, что цепляются за ее подол. Мужа, пропахшего навозом.

— Замолчи, джент!

— И скажет себе «как вовремя я убежал!. Был бы тут, держал корову за хвост, пока моя жена возится под ее брюхом». Ты плачешь?

— Нет.

Она вытерла слезы.

— Уверена, что не хочешь вернуть его? Тебе придется измениться. Совсем. Стать городской красоткой, тратить отцовские деньги на блестящие наряды. Танцевать на балах с дворянами. И выйти замуж за одного из них, чтоб жить в большом доме, повелевая сотней слуг. Может быть, у тебя получится обогнать бывшего жениха в знатности и богатстве. А может и нет. Тогда он просто посмеется над твоими попытками.

Птицы возились над их головами. Тени ползали по горестному лицу девушки, мешая разглядеть выражение глаз. Только руки мяли и дергали ткань широкой юбки. Тихим, жалобным голосом маленькой девочки Гюнта произнесла, отворачивая лицо в тень:

— Если бы я могла поговорить с ним еще. Объяснить. Все так быстро. Он должен понять. Два года, джент!

— Это легко устроить. Еще есть немного времени до перехода. Сейчас…

Денна вытащил из нагрудного кармана изящную доску, украшенную драгоценными камнями. Набрал короткий код. Подал девушке.

— Конечно, это крайне неделикатно, посылать срочный вызов без согласия собеседника. Но время не ждет. Окликни его, когда увидишь картинку.

Гюнта поднесла доску к лицу. По широким скулам полыхнула краска, и сошла, оставляя мертвую белизну. Доска вернулась в его руку.

— Нет, — хрипло произнесла Гюнта, — убери. Я не хочу. Ничего.

Он почти и не посмотрел, зная, что увидит. Обученные служанки готовили Таргема к переходу, умащивая обнаженное тело магическими маслами и расчесывая его длинные волосы. Знал и то, какое выражение блуждает сейчас на лице парня, впервые попавшего в покои перехода, полные мягкой и чувственной роскоши. А объяснять милой поселянке технологию подготовки, которая требовала полного внутреннего раскрепощения, для чего последовательно применялись специальные виды массажа, травяных ванн и вдыхания ароматических составов — к чему, если можно промолчать, пусть толкует увиденное сама, из бездны обиды и отчаяния.

— Антера, — напомнил он, — ты не хочешь узнать, как живется твоей сестре? Вот она уже никогда не изменится, получив именно то, чего желала ее душа. Не желания других, а ее личные, они позволили ей достичь торжествующей гармонии. Конечно, там нет ферм и коров, нет бидонов со сливками. Но сады, полные птиц, музыка, песни для тех, кто рад их услышать. Возможность постоянно наслаждаться нужными ей радостями.

— Ты так говоришь, будто Анта уже в раю. Так не бывает.

— Конечно. Есть и недостатки. Например, теперь ей не нужна любовь. Ни ревности, ни страданий, ни бессонных ночей. Только нежные привязанности высокородных, которых она выбирает сама. Не страдая. Плохо, да?

— Боюсь, мне там будет скучно, — ответила Гюнта, — хотя славно, что нет любви. Я не хочу ее больше.

— А я не предлагаю тебе участи сестры, — послушно отступил Денна, — я прибыл сюда не за тем, чтоб отобрать у тебя жениха, это его отец попросил передать письмо. Я ехал к тебе. Мне нужна твоя помощь.

— Моя? Я просто сельская девушка, чем я могу помочь такому высокому гостю?

— Не мне. Своей королеве.

Он поднялся, подавая девушке руку. И повел ее обратно к дороге, прикидывая, что водитель уже возвращается и повозка скоро покажется вдалеке.

— Ты сильна и умела. Красива и умна. Без всякого смеха скажу, ты королева молока, и можешь этим гордиться. Королева Ами спит, это сон перехода в очень долгую, почти вечную жизнь. В этом вы с ней подруги. Две прекрасные женщины, две королевы. И сейчас ты могла бы поделиться с ней своей силой. Тем, от чего отказывался твой жених раз за разом. Ни капли не убудет от тебя самой, а ей ты поможешь справиться с непосильным для высокородной дамы сном. Представь себе, ей снится молоко.