Ами-Де-Нета [СИ]

— Время уходит, — напомнил Денна, — или ты едешь сейчас. Или посольство на Ценею отправляется без тебя. Водитель!..

— Нет! Пожалуйста! Гюнта. Я напишу. Я сразу же напишу тебе. И может быть ты, ну ладно, я напишу, да?

Он уже сидел в повозке, выкрикивая слова в спину быстро удаляющейся Гюнте, а та почти бежала, спотыкаясь о траву на обочине, размахивала руками, сжатыми в кулаки, путая ноги в широком подоле платья.

Таргем замолчал. Неловко улыбаясь, снял с груди блестящий медный квадратик с вензелем. Приподнявшись, протянул его Денне:

— Это ее. Наш. Могу я просить, чтоб вы вернули ей, высокородный? Или мы едем вместе? Простите, я не знаю вашего имени.

Денна принял безделушку.

— Нет, время торопит, мальчик. Водитель увезет тебя сразу в городской замок переходов. После вернется за мной. Не волнуйся, я отдам Гюнтере твой знак. А что это?

— Клятва супружества, — хрипло ответил Таргем, садясь поглубже под навес и отворачивая красное лицо.

— Имя мне — король Денна. Езжай. Не волнуйся, малыш, я позабочусь о твоей бывшей невесте.

Повозка тронулась, сразу набирая скорость. Увозя ошеломленного Таргема, в чьей голове растерянность и страх перед титулом мешались с поспешной гордостью и не менее поспешными размышлениями о столь внезапном блестящем будущем. Разве мало слышал он о милостях великого джента Денны, любимца простого народа? А дальние переходы, откуда торговцы и воины возвращались богатыми и увенчанными славой! Многие привозили жен, тех, временных, не имея сил отказаться, ведь для облегчения переходов связи должны становиться крепче и крепче, а еще жены Ценеи выбирались из лучших дворянских родов архипелага и все как на подбор были красавицами. Как хорошо, что Денна обещал позаботиться о Гюнтере. Сам великий король Денна. Совесть не будет мучить Таргема, потому что без его отъезда не видать девушке милостей от короля. Пусть у нее все сложится. Тем более, как-то паршиво он себя чувствовал, соглашаясь на такой ранний брак, ведь ему всего двадцать восемь! И вдруг стать до конца жизни молочником, держать коровам хвосты, пока упрямая Гюнта мажет им копыта всякой дрянью. Упрямая, да. Никак не желала остаться в городе, мечтала о своей дурацкой ферме. Нет, решительно, все сложилось прекрасно, и она найдет себе, может быть даже королевского посыльного, или там, ну… охотника, например. Неважно. Лучше подумать о том, что скоро Таргему быть на балах знати Ценеи, и участвовать в почти королевских развлечениях, отдыхая от изысканных трудов.

Он откинулся на подушки и закрыл глаза, представляя, что вокруг уже не остров, а равнины и горы архипелага, о котором ходили сказки. О его роскоши и прекрасной природе, о дивных дворцах и горячих женщинах.

Глава 10

Давая девушке справиться с внезапными переживаниями, Денна, не торопясь, прогулялся под старыми яблонями, с удовольствием приминая траву сапогами и рассеянно думая о пустяках. Поодаль ярким пятном на зелени краснело платье Гюнтеры, она появилась из-за деревьев и снова вернулась к ограде фермы.

Теперь Денна стоял в тени, терпеливо ожидая. Девушка замерла, держась обеими руками за верхнюю перекладину деревянного забора, за которым бродили коровы и бегали телята, вскидывая хвосты. Кашлянув, Денна подошел ближе.

— Он уехал, — сказала Гюнтера, не поворачиваясь, — уехал, да?

— Велел тебе передать.

Девушка медленно повернулась, отводя взгляд. На мокрых ресницах блестел солнечный свет. Денна вложил в протянутую руку медный квадратик. Она продолжала молчать, сжимая в руке украшение, смотрела поверх его плеча, очень внимательно, будто пытаясь прочитать что-то в рисунке придорожных деревьев, разметавших ветви на фоне синего неба.

— Твоя сестра посылает тебе приветы и благословение. Старшая. Антера.

— Антера? Высокородный джент, так ты?..

Он кивнул, улыбаясь.

— Король Денна. Мы не успели познакомиться. Год назад.

— Я и не хотела, — хмуро призналась девушка, — ты принес горе в нашу семью.

— Полную счастья.

— Да! — она вызывающе подняла подбородок, круглый и сильный, показывая такую же сильную шею, молочно-белую там, где не достало кожу солнце. Но тут же опустила лицо, погружаясь в собственное, только что случившееся с ней горе.

— Пойдем, — Денна тронул ее локоть, мягко подхватил под руку, увлекая от изгороди, — пойдем туда, где нет шума, а только шелест листвы и пение птиц. Скажи, милая Гюнта, твой жених… Он слышал птиц? Знает, как поет зарянка и что шепчет тебе в ухо утренний жаворонок?

— Что? — она шла медленно, но послушно; подумав, покачала головой, горестно усмехаясь, — все птицы для Таргема одинаковы. Как и все зверье — только цель на охотах. Он смеялся над тем, как я возилась с телятами.

— Зачем же ты хотела соединить с ним свою жизнь? Думаешь есть что-то важнее? Деньги?

— Мне не нужны его деньги!

— Его красота?

Они перешли дорогу и углубились в светлую маленькую рощу, полную птичьего свиста.

— Да. Он красив. Но если бы…

— Если бы случилось что-то. Рана, болезнь. Ты все равно любила бы его, даже безобразного. Так кажется тебе, милая?

— Конечно. Это ведь любовь!