Алый Рубин. Любовь через все времена.

– Мне кажется, что меня сейчас вырвет, – сказала я мистеру Уитмену и, не дожидаясь ответа, рванула на себя дверь и вывалилась в коридор. Я ещё успела услышать, как мистер Уитмен сказал:

– Наверное, кто-то должен пойти следом. Лесли, ты не будешь так добра?..

Лесли пулей выскочила из класса и плотно закрыла за собой дверь.

– Так, быстрей, давай в туалет, там нас никто не увидит. Гвен? Гвенни?

Лицо Лесли расплылось у меня перед глазами, голос зазвучал как через вату. А потом она исчезла.

Я стояла одна в коридоре с роскошными золочёными обоями на стенах. Под ногами вместо прочной травертиновой плитки – изумительный паркет, отполированный до блеска, с искусной инкрустацией. Была, видимо, ночь или поздний вечер, со стен мерцали канделябры с горящими свечами, а с разрисованного потолка свисали люстры, тоже с горящими свечами. Вокруг разливался мягкий золотистый свет.

Моей первой мыслью было: супер, я не провалилась вниз. Моей второй: где здесь можно спрятаться, чтобы меня никто не увидел?

Потому что в этом доме я была не одна. Снизу доносилась музыка, струнные инструменты. И голоса. Много голосов.

Родной коридор третьего этажа средней школы Сент-Леннокса было не узнать. Я попробовала вспомнить порядок кабинетов. За мной была дверь в наш класс, в кабинете напротив миссис Каунтер как раз проводила урок географии для шестиклассников. Рядом находилась лабораторная. Если я туда спрячусь, то меня, по крайней мере, никто не заметит по возвращении.

С другой стороны, лабораторная была в основном закрыта, и, возможно, спрятаться там было не особенно удачной идеей. Если я вернусь в запертое помещение, то мне придётся убедительно объяснить, как я там оказалась.

Но если я спрячусь в какое-нибудь другое помещение, то по возвращении я материализуюсь из ничего перед целой толпой учеников и их учителем. Вот это будет совсем трудно объяснить.

Может, мне стоит просто остаться в коридоре в надежде, что я тут надолго не задержусь? В предыдущие два перемещения я отсутствовала всего несколько минут.

Я прислонилась к парчовым обоям и стала горячо ждать головокружения. Снизу доносился гул голосов и смех, я слышала звон бокалов, затем снова заиграли скрипки. Было такое впечатление, что внизу хорошо веселится целая куча народу. Может, и Джеймс был там. В конце концов, он когда-то тут жил. Я представила себе, как он – из плоти и крови – где-то там, внизу, танцует под музыку скрипок.

Жаль, что я не могу с ним повидаться. Но он он вряд ли обрадуется, расскажи я ему, откуда мы друг друга знаем. То есть будем знать, через много лет после его смерти. То есть после его будущей смерти.

Знай я, от чего он умер, я бы могла, вероятно, его предупредить. Привет, Джеймс, 15 июля тебе на Парк Лейн упадёт кирпич на голову, так что в этот день лучше сиди дома. Глупо, но Джеймс не знал, от чего он умер. Он вообще не знал, что он умер. Э-э-э.. умрёт. В смысле уже умер, но в будущем.

Чем больше начинаешь задумываться насчёт этих перемещений во времени, тем сложнее представляется вся эта чепуха.

Я услышала шаги на лестнице. Кто-то бежал сюда. Причём их было двое. Вот фигня! Уже нельзя простому человеку мирно постоять пару минут в коридоре! Ну, куда теперь? Я выбрала комнату напротив, в моё время кабинет шестого класса. Ручка двери не поддавалась, я лишь через пару секунд сообразила, что её надо нажимать не вниз, а вверх.

Когда мне наконец удалось прошмыгнуть в комнату, шаги были уже совсем близко. И в этой комнате со стен мерцали канделябры с горящими свечами. Как это легкомысленно – оставлять горящие свечи без присмотра! Дома я получала взбучку, если забывала задуть маленькую плоскую свечку в швейной.

Я огляделась в поисках места, где могла бы спрятаться, но комната была крайне скудно меблирована. Диван на кривых золочёных ножках, письменный стол, стулья с мягкой обивкой – если ты крупнее мыши, спрятаться негде. Мне ничего не оставалось, как стать за длинную золочёную штору – не слишком оригинальное место для пряток. Но пока ведь меня никто не ищет.

Снаружи в коридоре раздались голоса.

– Куда ты? – спросил мужской голос – он звучал довольно сердито.

– Всё равно! Лишь бы подальше от тебя! – ответил другой голос. Это был голос девушки, плачущей девушки, если точнее. К моему испугу, она забежала именно в мою комнату. Мужчина за ней. Через штору я могла видеть их колышущиеся тени.

Ну конечно! Из всех помещений они выбрали именно моё!

– Оставь меня в покое! – сказала девушка.

– Я не могу оставить тебя в покое, – ответил мужчина. – Всякий раз, когда я тебя оставляю одну, ты творишь что-нибудь необдуманное.

– Уходи! – повторила девушка.

– Нет, я этого не сделаю. Послушай, мне жаль, что так получилось. Я не должен был этого допустить.

– Но допустил! Потому что ты не сводил с неё глаз!

Мужчина тихонько засмеялся.

– Да ты ревнуешь!

– Тебе бы очень этого хотелось!