Алмазы для Бульварного кольца

– До Куито-Куанавале отсюда примерно восемьдесят километров, – сказал высунувшийся из люка на башне унитовец, судя по знакам различия, офицер. – Разведка кубинцев или блокпосты ФАПЛА могут встретить вас уже километров через тридцать. Их, конечно, предупредили о вашем появлении, но это Ангола. Уверенности у меня на этот счет нет практически никакой. В качестве пусть и довольно слабой гарантии, что вас сразу не обстреляют, предлагаю прикрепить к радиоантенне вот это. – Офицер презрительно скомкал и бросил водителю первого джипа кусок материи, оказавшийся флагом МПЛА, с изображенными на нем характерной шестеренкой и крестьянским тесаком-катаной. – Ну и советую, пока еще светло, повнимательнее смотреть на дорогу и объезжать подозрительные места. – Офицер скомандовал водителю одного из джипов пересесть на БТР, предложив геодезистам с Олегом и Эммой занять вторую машину.

Последние километры дались особенно трудно. Ехать приходилось медленнее, объезжая все подозрительные бугорки на дороге. По обе обочины дороги валялась искореженная и сожженная техника – «Урал», «ЗИЛ-130», армейские джипы, пробитая снарядом цистерна, в которой перевозилось горючее. Повсюду виднелись таблички с написанными от руки белой краской словами: «Campo de minas» – «Минное поле». Чуть поодаль виднелись покрытые соломой, сделанные из прутьев, соломы и глины хижины – кимбы. Рядом с ними женщины с висящими у них за спиной младенцами монотонно толкли в ступах сушеную маниоку, один из немногих растущих в этих особенно засушливых местах корнеплодов, позволяющих накормить приготовленной из него кашей и детей, и взрослых: наряду с соседней Квандо-Кубанго, провинция Кунене, на которой вместе с одноименной рекой заканчивалась южная часть территории Анголы, считалась наименее приспособленной для земледелия.

Флаг МПЛА развевался на ветру, и каждый из сидевших в джипах считал его своеобразной охранной грамотой. Вопреки ожиданиям, а может быть, и в их подтверждение («Это Ангола»), ни одного армейского блокпоста вплоть до дальних границ селения Куито-Куанавале они так и не встретили. Когда на горизонте уже начали появляться белые одноэтажные здания и справа и слева от дороги показались импровизированные могилы и некое подобие мемориала в честь погибших за Куито, «оплота сопротивления ФАПЛА», как гласила соответствующая надпись на столбе, впереди, за шлагбаумом на въезде в селение, раздалась короткая предупредительная автоматная очередь. Вышедший на дорогу военный поднял руку вверх, приказав жестом остановиться, и им навстречу выехал армейский УАЗ.

Кубинцы, которые, судя по всему, заметили их уже давно, вели их джипы до самого шлагбаума на окраине города, у которого дежурили двое часовых с автоматами. Помимо флага, гарантией их безопасности, вполне возможно, стала их однозначно европейская внешность, которую можно было рассмотреть в полевой бинокль, и, особенно, роскошная светлая шевелюра Эммы. Обратившись к часовым по-испански, Олег объяснил, что едет группа «Красного креста» во главе с их представителем. Про плен и все их злоключения он расскажет позже, кому следует, и это окажется отнюдь не простым разговором…

Первым всех троих, Христо, Янека и Олега допросил представитель ангольского министерства внутренней безопасности, майор, который для начала поинтересовался, как они попали в плен к УНИТА, вместе или отдельно. Ребят, как они и рассказывали ранее, схватили во время работы на местности и велели оставить там же все измерительные приборы, тетради с записями и карты. Олег рассказал, что его взяли на аэродроме. Пришлось объяснять и при каких обстоятельствах.

Майор долго выяснял, где находится лагерь, в котором их содержали и сколько, по их прикидкам, от него километров до Жамбы, места, где проходил митинг с участием Савимби.

Им сообщили, что за ними приедут отдельно их представители. Олегу велели ждать в соседней комнате, пока не прилетит некто от главного военного советника СССР в Анголе, который и заберет его в Луанду. Ждать пришлось относительно недолго, около двух часов. И уже вечером, ближе к ночи, Олег вместе с представителем Особого отдела военной миссии, подполковником Измайловым приземлился в Луанде. По пути тот его ни о чем не расспрашивал и даже предложил прилечь на пару сидений пассажирского АН-26 и немного отдохнуть. Зато вечер и половину ночи, в выделенном для этой цели кабинете на территории миссии, они провели в долгой и обстоятельной «беседе», как охарактеризовал ее сам подполковник:

– Олег Тимурович, вспомните, пожалуйста, обо всех деталях вашего задержания. Меня интересует все, вплоть до запаха мешка, которым вам накрыли голову, пока вы ехали. Вы меня понимаете? И прошу вас, не пытайтесь искать логику в моих вопросах, это вам будет только мешать. И не только вам.