All Flesh is Grass

I hoped to God that Doc was home and not out on a call somewhere. For when Doc was gone, you couldn't count on Mrs Fabian answering. She was all crippled up with arthritis and half the time couldn't get around. Doc always tried to have someone there to watch after her and to take the calls when he went out, but there were times when he couldn't get anyone to stay. Old Mrs Fabian was hard to get along with and no one liked to stay.

Хоть бы старик был дома, хоть бы не укатил куда-нибудь по вызову! Если его нету, никто не отзовется, на миссис Фабиан надеяться нечего. У нее жестокий артрит, она еле ползает. Доктор всегда старается залучить кого-нибудь, чтоб присматривали за ней, когда его нет дома, и отвечали на звонки, но это ему не всякий раз удается. Миссис Фабиан  — старуха нравная, на нее не угодишь, и сносить ее придирки никому не охота.

When Doc answered, I felt a great surge of relief.

“Doc,” I said. “Stiffy Grant is here at my place and there's something wrong with him.”

“Drunk, perhaps,” said Doc.

“No, he isn't drunk. I came home and found him sitting in the kitchen. He's all twisted up and babbling.”

Наконец доктор снял трубку, и у меня гора с плеч свалилась.

— Док,  — сказал я,  — у меня тут Шкалик Грант, с ним что-то неладно.

— Пьян, наверно.

— Да нет, не пьян. Прихожу домой, а он сидит у меня на кухне. Его всего скрючило, и он что-то лопочет.

“Babbling about what?”

“I don't know,” I said. “Just babbling—when he can talk, that is.”

“All right,” said Doc. “I'll be right over.”

— Что же он лопочет?

— Не знаю. Говорить не может, лопочет, не поймешь что.

— Хорошо,  — сказал доктор Фабиан,  — сейчас приеду.

That's one thing about Doc. You can count on him. At any time of day or night, in any kind of weather.

I went back to the kitchen. Stiffy had rolled over on his side and was clutching at his belly and breathing hard. I left him where he was. Doc would be here soon and there wasn't much that I could do for Stiffy except to try to make him comfortable, and maybe, I told myself, he might be more comfortable lying on his side than turned over on his back.

Надо отдать старику справедливость: на него можно положиться. Днем ли, ночью, в ненастье ли  — никогда не откажет.

Я вернулся в кухню. Грант перекатился на бок, он по-прежнему держался обеими руками за живот и тяжело дышал. Я не стал его трогать. Доктор скоро будет, а до тех пор я ничем не могу помочь. Уложить поудобнее? А может, ему удобней лежать на боку, а не на спине?

I picked up the object that had fallen out of Stiffy's coat. It was a key ring, with half a dozen keys. I couldn't imagine what need Stiffy might have for half a dozen keys. More than likely he just carried them around for some smug feeling of importance they might give to him.

I put them on the counter top and went back and squatted down alongside Stiffy. “I called Doc,” I told him. “He'll be here right away.”

Я подобрал металлический предмет, который выпал у Гранта из кармана. Это оказалось кольцо с полудюжиной ключей. На что ему, спрашивается, столько ключей? Может, он их таскает для пущей важности  — воображает, будто они придают ему весу?

Я положил ключи на стол, вернулся к Шкалику и присел подле него на корточки.

— Я звонил доку, Грант,  — сказал я.  — Он сейчас приедет.

He seemed to hear me. He wheezed and sputtered for a while, then he said in a broken whisper: “I can't help no more. You are all alone. “ It didn't go as smooth as that. His words were broken up.

“What are you talking about?” I asked him, as gently as I could. “Tell me what it is.”

Шкалик, кажется, услыхал. Минуту-другую он пыхтел и захлебывался, потом выдавил из себя прерывистым шепотом:

— Больше помочь не могу. Ты остаешься один.

У него это вышло далеко не так связно  — какие-то клочки, обрывки слов.

— Про что это ты?  — спросил я, как мог мягко.  — Объясни-ка, в чем дело.

“The bomb,” he said. “The bomb. They'll want to use the bomb. You must stop them, boy.”

I had told Doc that he was babbling and now I knew I had been right.

I headed for the front door to see if Doc might be in sight and when I got there he was coming up the walk.

— Бомба,  — сказал он.  — Они захотят пустить в ход бомбу. Не давай им сбросить бомбу, парень.

Не зря я сказал доктору Фабиану, что Грант не говорит, а лопочет.

Я вышел к парадной двери поглядеть, не видно ли доктора, и тут он как раз показался на дорожке.

Doc went ahead of me into the kitchen and stood for a moment, looking down at Stiffy. Then he set down his bag and hunkered down and rolled Stiffy on his back.

“How are you, Stiffy?” he demanded.

Он прошел впереди меня в кухню и постоял минуту, глядя на Шкалика сверху вниз. Потом отставил свои чемоданчик, тяжело опустился на корточки и повернул Гранта на спину.

— Как самочувствие?  — спросил он.

Stiffy didn't answer.

“He's out cold,” said Doc.

“He talked to me just before you came in.”

“Say anything?”

Шкалик не ответил.

— Глубокий обморок,  — сказал доктор.

— Он только что со мной говорил.

— Что же он сказал?

I shook my bead. “Just nonsense.”