Александр I и Наполеон

Из Москвы Наполеон пошел на Калугу — с намерением отойти к Смоленску не по старой, разоренной дотла, можайской дороге, а по новой, калужской. Он рассчитывал скрытно обойти Кутузова или отбросить его, если тот преградит ему путь. Но фортуна уже отвернулась от Наполеона: не удалось ему ни то, ни другое. Партизан А.Н. Сеславин на четвертый день марша «Великой армии» обнаружил ее колонны, и вовремя предупрежденный об этом Кутузов успел преградить французам путь на Калугу у г. Малоярославца. Здесь 12 октября разгорелась ожесточенная битва — третья по масштабам за всю войну после Смоленска и Бородина, а по значению даже вторая, вслед за Бородином. Город 8 раз переходил из рук в руки и в конце концов остался у французов; но Кутузов, отступив на 2,5 км к югу, занял там новую позицию, по-прежнему заслоняя собой Калужский тракт. Наполеон оказался перед выбором: или атаковать Кутузова, чтобы прорваться в Калугу, или уходить к Смоленску по разоренной дороге через Можайск. Подсчитав силы и взвесив шансы, Наполеон выбрал отступление.

Так впервые в жизни Наполеон сам отказался от генеральной битвы. Впервые в жизни он добровольно повернулся спиной к противнику, перешел из позиции преследователя в позицию преследуемого. Е.В. Тарле справедливо заключал, что истинное отступление «Великой армии» началось не 7 октября, когда Наполеон вывел ее из Москвы и повел на Калугу, а 13 октября, когда он отказался от Калуги и пошел к Можайску, на старую смоленскую дорогу…

Отступление французов по старой смоленской дороге от Малоярославца к Неману с 13 октября по 2 декабря 1812 г. было для них сплошным бедствием. Дорога представляла собой выжженную пустыню, где, по словам генерала Д.П. Неверовского, «даже кошки нельзя было сыскать». Поживиться где-либо и хоть чем-нибудь на такой дороге французы не могли. Свернуть же с нее им было некуда: всюду их ждала смерть от рук казаков, партизан, крестьян. Буквально «облепленная», по выражению Дениса Давыдова, партизанскими и казачьими отрядами, «Великая армия» с первых же дней отступления от Малоярославца начала страдать от голода и бескормицы. Бичом армии стал массовый падеж лошадей. Кавалерия превращалась в пехоту. Из-за недостатка лошадей приходилось бросать пушки. Артиллерия тоже превращалась в пехоту. И все терзались муками голода. Еще до Смоленска голод принял столь катастрофические размеры, что французы, по рассказам русских очевидцев, случалось, «жарили и ели трупы своих товарищей»[113].

После Вязьмы, где ударил первый по-настоящему зимний мороз, сразу в 18°, на «Великую армию» обрушился новый враг — холод. Зима 1812 г. в России выдалась самой морозной (на 5–8° ниже нормы) за много десятилетий. Морозы, северные ветры, снегопады, с одной стороны, подгоняли голодных французов, а с другой — и обессиливали, губили их.

Но самым грозным врагом наполеоновской армии оставались регулярные русские войска. В то время как партизаны и казаки, голод и холод гнали французов по старой дороге, Кутузов с главными силами преследовал их параллельным маршем южнее, по новой (калужской) дороге, где русские воины всегда находили продовольствие, фураж, места для отдыха и поддержку населения. При этом авангардные части русских то и дело нападали на арьергарды противника, уничтожали их и брали в плен.

Когда 12 ноября Наполеон подошел к р. Березине, он располагал всего лишь 30–40 тыс. боеспособных людей и 35–40 тыс. безоружных, отставших и больных. Именно здесь, на Березине, Кутузов предрекал «неминуемое истребление всей французской армии».

Дело в том, что еще 8 сентября флигель-адъютант Александра I А.И. Чернышев доставил Кутузову составленный в Петербурге с участием царя план, по которому французы должны были быть «искоренены до последнего» на Березине соединенными усилиями войск Кутузова с востока, генерала П.Х. Витгенштейна с севера и адмирала П.В. Чичагова с юга[114]. Кутузов тогда одобрил этот план, а после того как он попытался, но не сумел окружить и уничтожить «Великую армию» (к тому времени уже малую) при подходе ее к Смоленску, теперь вернулся к «царскому» плану. Казалось, все предвещало ему успех. Русских войск в районе Березины было вдвое больше, чем французов. Кутузов шел по пятам за Наполеоном, Витгенштейн спешил и, судя по всему, успевал преградить путь французам с севера, а адмирал Чичагов уже 9 ноября занял ключевой пункт на Березине — г. Борисов, тем самым замкнув кольцо окружения противника с юга. Самого Наполеона адмирал приготовился взять в плен. Он даже сообщил своим войскам приметы императора, подчеркнув в особенности его «малый рост», а потом распорядился: «Для вящей же надежности ловите и приводите ко мне всех малорослых!»