Алекс и Алекс 5

— Потому и не запускается, что блокируются сигналы по нервам. Механически. Единичка, а теперь моё тебе предложение. Если хочешь, можешь попытаться справиться сам. Я не единственная ханьская доктор, тема в Пекине не уникальная, население Поднебесной более двух миллиардов. Требуемые специалисты есть и помимо меня. Если же работаю я, то денег с тебя сто восемьдесят тысяч вашими. Половина — платишь авансом, сразу. Вторую половину отдашь, когда твоя пассия придёт в себя.

— Откуда берётся такой аванс? Не спорю с тобой, просто хочу понять.

— Стоп. Это не всё. Деньги даже не обсуждаются: я сейчас буду отправлять образцы её тканей вместе с этой вашей введённой культурой, на свою кафедру. Там сделают анализ, разработают рекомендации, выведут и произведут контр-культуру, после чего пришлют сюда набор индивидуально подобранных средств, рассчитанных конкретно на данную клиническую картину и данного пациента. Если ты не понял: лекарство исключительно под твою пассию, индивидуально, и под конкретно эту нано-культуру. С учётом её индивидуальных особенностей. Это даст почти стопроцентную гарантию, что я твою женщину с того света вытащу. Но индивидуальная работа кафедры — это как стрельба из гаубицы по воробьям. — Чоу переводит дух и продолжает. — Дорогое удовольствие, одним словом. И одними деньгами вопрос не решается. Если ты хочешь, чтоб работала я, с тебя ещё то самое обещание под рукопожатие, о котором мы говорили по пути сюда. Возьми меня за руку.

Не дожидаясь моей реакции, она сама хватает меня за ладонь:

— Деньги — это только оплата за работу серьёзных людей там, за материалы, за сверхурочную загрузку. Профессор Лао, например за пятьсот или тысячу монет даже чихать не станет. Сумма должна быть сногсшибательной; такой, чтоб в Пекине даже не колебались — браться за твою проблему или не браться… Они в ответ гарантируют, что твоя пассия выживет. Но мне будет необходимо нажать для этого на определённые рычаги, ты понимаешь, по какой линии. Чтоб важные люди уподобились той пушке, что палит по воробьям в свободное от работы время. А я хочу свой кусок оплаты. Он указанной суммой не покрывается.

Китаянка замолкает и требовательно смотрит на меня.

— Продолжай.

— Моим личным гонораром за беспокойство является твоё честное слово. Ни копейки денег я на тебе не зарабатываю.

— Ты предлагаешь что-то типа временного рабства? — перевожу её сентенции на простой язык. — Я не спорю. Определяю и уточняю свою перспективу.

Её ладонь находится в моей, потому откровенность в общении полная.