Алеф (CИ)

Марк открывает тяжёлую дверь и пропускает меня вперёд. Свет в подъезде испускает единственная лампочка, так что вокруг царит полумрак. Истёртые ступени ведут наверх. Пахнет плесенью и сырой землёй. Очень странное для Киберграда место.

- Такое впечатление, будто здесь никто не живёт, - замечаю я.

- Дом продали под снос. Скоро на его месте построят деловой центр.

Мы медленно поднимаемся, стараясь не споткнуться. Перед чердачной дверью Марк останавливается и достаёт ключи.

- Я иногда здесь бываю, - говорит он, отпирая замок. - Обычно, когда становится грустно.

Мы заходим, и он накидывает с внутренней стороны крючок.

- А где бабочки? - спрашиваю я, оглядываясь по сторонам.

Вместо ответа Марк подходит к свисающей с потолка массивной люстре и, засунув руку под абажур, поворачивает лампочку. Тотчас вспыхивает яркий свет, и несколько десятков насекомых срывается со стен, потолка и оконных стёкол. Бабочки и мотыльки мечутся по комнате, ослеплённые внезапной иллюминацией. Ничего не видя, они задевают моё лицо хрупкими крыльями, сталкиваются и падают на пол.

Я щурюсь, прикрыв глаза ладонью.

- Специально иногда оставляю здесь свет, чтобы они собирались, - говорит Марк, наблюдая за порхающими насекомыми. - Жаль только, что некоторые садятся прямо на лампу.

- Почему? - спрашиваю я, зачарованный зрелищем носящихся в воздухе тел.

- Они сгорают.

- А, ну да, - глаза постепенно привыкают к свету, и становится ясно, что он не такой уж и яркий. - Так вы заманиваете сюда бабочек, чтобы наблюдать за ними?

- Это очень успокаивает, - Марк подходит к окну и, подняв шпингалет, распахивает створки.

Свежий ночной воздух, напитанный недавним дождём, врывается в комнату, вызывая среди бабочек новое волнение. Десяток насекомых вылетает в темноту и растворяется в ней.

- Я исполнил своё обещание? - спрашивает Марк, оборачиваясь.

- Насчёт бабочек - да, - отвечаю я, садясь на подоконник.

- Не беспокойтесь о Големе. Он ещё не скоро узнает про гибель девушки. Хотите сигарету? - Марк протягивает мне изящный золотой портсигар.

- Нет, спасибо.

- Как угодно.

Проводник втыкает между губами сигарету, щёлкает зажигалкой и глубоко затягивается.

- Звёзды, - говорит он, указывая за окно, - это души умерших. Они смотрят на нас - на тех, кто ещё не успел присоединиться к ним. В такие ночи древние приносили богам кровавые жертвы. Теперь это считается варварством.

- В наше время религия вообще не популярна.

- Как сказать. Для кого-то она - настоящее спасение. Смотрите, что он сделал с мухами, - Марк показывает в угол комнаты. - Теперь они вряд ли когда-нибудь зажужжат.

В темноте я замечаю небольшую пыльную паутину с пойманными в неё насекомыми.

- Чем не алтарь? - спрашивает Марк.

- Паук не поклоняется богам.

- Конечно, поклоняется. Каждым своим движением он утверждает миропорядок, установленный ими.

- Как и мы.

- Само собой.

- Но в любом случае, паук делает это неосознанно, потому что не верит в богов.

- А вы?

Марк смотрит на меня секунд пять. Не дождавшись ответа, он проходит на середину комнаты и, поплевав на пальцы, поворачивает лампу.

Свет гаснет. Я не вижу ничего, кроме оранжевого огонька тлеющей сигареты. Зато слышу шелест порхающих вокруг крыльев.

- Идёмте, - говорит Марк, направляясь к двери. - Теперь пора.

Город освещён миллионами острых звёзд, электрических фонарей, окон, вывесок и автомобильных фар.

В чёрно-синем небе молочными пузырями проплывают рекламные таблоиды. На улицах полно людей. Большинство выглядят нарядно, даже слишком. Жители Киберграда спешат получить удовольствие, насладиться жизнью - сделать то, что не успели в течение дня.

Машины, уставив в темноту напряжённые глаза, с утробным гудением пролетают мимо, похожие на возвращающихся в улей пчёл.

Мы давно покинули Площадь Семи Консулов и идём мимо похожих друг на друга типовых домов одного из новых районов Кибергарада. Здесь растут эвкалипты, липы и кипарисы, а также экзотические деревья, названия которых мне не известны. В виртуальности нет нужды учитывать климатические условия - значение имеет лишь желание дизайнера.

Пешеходы, идущие навстречу, пялятся на меня: это из-за того, что меня до сих пор покрывает кровь девушки. Надо бы зайти в общественный туалет и помыться, но, как на зло, ни один не попадается.

По мере того как улица сворачивает влево, из-за домов появляются два одинаковых, симметрично расположенных здания, выделяющиеся среди остальных высотой. Подобно пропилеям, они открывают вход в недостроенный туннель, связывающий центральную часть города с периферией, строящейся за чертой индустриальных зон и спальных районов.

Наш путь лежит через тоннель. Мы входим под круглые своды и окунаемся во мрак.

Когда-то предполагалось, что этот гигант соединит два берега, обеспечив пешеходам и транспорту кратчайший путь из одной части города в другую, но денег на завершение строительства не хватило, и проект закрыли. Мало кто рисковал воспользоваться услугами незаконченного «моста».

- Голем на другом берегу?