Алаид

Дальше все переключились на последние новости в городе и приготовления. Я помогала Тауне прибрать после обеда, пока Бланка возилась с Маном и Уной. День незаметно клонился к закату и мы начали готовиться к выходу на празднование. Из кузницы вернулся Идун, появляясь в проеме двери. Ему приходилось наклоняться, чтобы не ушибить голову. Высокий и широкоплечий, с пшеничного цвета прямыми волосами, высоким лбом и добрыми карими глазами кузнец сразу заполнил собой полкомнаты.

– Ты дома! Мы тебя заждались, – поприветствовала Тауна мужа, он в ответ легко поцеловал ее в макушку, невинное проявление привязанности.

Мы все немного в разнобой поздоровались с хозяином дома, мужчины подошли пожать друг другу руки, дружески хлопнуть по спине.

– Рад вас всех видеть в добром здравии! – пробасил Идун. – Редкие вы гости в наших краях. Как поживают Йора и Гинтар? Отец решил пропустить все веселье?

– Да, он отправился на промысел. Разведчики принесли вести о ранних переходах оленя, так что отец и остальные охотники вернутся не раньше, чем через три-четыре недели, – ответила я на его расспросы.

Закончив с едой, мы стали собираться на праздник. Бланка вызвалась уложить мне волосы, что растрепались в дороге. Меня обычно устраивало просто перехватить пару прядей на затылке, главное чтобы не лезли в глаза. Но сестра была категорически против, у нее имелись свои планы. Мама научила ее плести косы и теперь она только и искала на ком отточить свое мастерство. К слову, получалось у нее и правда неплохо. Весьма неплохо, для такой неуемной егозы. Она заплела мне отдельно серебряную прядь в тонкую косичку, а затем вплела ее в высокую косу по всей длине. Ей так особенно нравилось. Она говорила, что это выделяло меня, делало особенной. Вслух я не возражала. Да и как объяснить, что быть особенной это то, чего я страшилась больше всего и чаще желала слиться с тенью, нежели выставлять себя на показ, ко мне в клане и так было повышенное внимание. Вместо этого я лишь поблагодарила ее широкой улыбкой, от которой заболели скулы.

Мы дожидались на улице Тауну, которая наставляла напоследок Мана и Уму. Они этот вечер проведут дома в компании соседки – милой улыбчивой старушки, живущей через дом. Им пока рано гулять на празднике Самой Длинной Ночи, да и родители будут заняты на ярмарке, чтобы приглядывать за такими сорванцами, поэтому было решено оставить их дома под надежным присмотром.

Шипп проводил взглядом отошедших вперед Бланку и Грана и обернулся к нам.

– Я буду с Тауной и Идуном торговать за их прилавком, народу нынче много и им понадобится помощь, – обратился он ко мне и Бруну. – Вас я от этой обязанности освобождаю, знаю, как хочется гулять, а не упаковывать склянки. Но вы не должны выпускать из виду эту парочку, – он многозначительно махнул в сторону Бланки и Грана, которые опять что-то не поделили. – Они впервые на таком праздновании, у них голова пойдет кругом от изобилия, которое предлагает город и его сомнительных соблазнов! Так что ни на шаг от них не отходите! Вы все поняли?

Мы дружно закивали в знак согласия. Шипп переживал не напрасно, у них было еще очень мало контактов с людьми вне клана, так что они могли стать легкой добычей для любого пройдохи. А такие непременно здесь сегодня найдутся, все же такие праздники привлекали и любителей легкой наживы тоже.

Когда мы вышли из дома, на улице уже везде зажгли огни. Около каждой двери хозяева поставили большую восковую свечу или тарелочку с жиром, в которой опущен фитиль, чтобы все путники сегодняшней ночи смогли найти дорогу домой. В городе я ориентировалась плохо, мне в разы легче найти нужное направление в чащобе, чем здесь, поэтому я просто брела вслед за Тауной и ее семьей. Мы надели плащи и опустили на лица маски и незаметно для себя слились с размеренным неторопливым потоком, как и мы, шествующих к площади.

Кого здесь только не было! Маски на всех разные: из дерева, кожи, тряпичные. Обычно это образы животных, иногда олицетворение стихии, как на девушке, что проплыла мило в образе воды, реже нечисть. В клане все выбирали изображение своего тотема, это единственный случай, когда нам можно было показать свою сущность за пределами Долины, но так, чтобы никто не догадался. На Бланке была маска лисы, на Бруне – олень с небольшими ветвистыми рогами, Гран сам себе смастерил зайца. Выглядел он немного причудливо из-за получившихся разной длинны ушей, но мне очень нравилось.

У меня же на маске вырезаны переплетенные побеги плюща и ежевики, на большее моей фантазии не хватило. Конечно, можно было выбрать любое животное и сделать маску, никто бы меня не упрекнул. Но для меня это оказалось сродни воровству. Прикинуться тем, кем я не являюсь. Нет уж!

Дорога заняла не более получаса, был на удивление теплый вечер и падал мягкий, как утиное перо, пушистый снег. Я пристально вглядывалась в пустоту беззвездного неба.