Акт бунта

Пакс не должен знать о том, что сделал Джона. Для начала, он чертовски изобретателен. Парень найдет способ осуществить свою угрозу в отношении меня и мамы. Он получил бы огромное удовольствие, причинив боль нам обеим, и я не могу этого допустить. Во-вторых, мой собственный стыд просто не позволит этого сделать. Я уже могу представить жалость и отвращение на лице Пакса. Какой слабой он сочтет меня, если узнает, как быстро меня одолели. Какой грязной сочтет меня, когда узнает, насколько я испорчена.

У меня болит сердце, когда я получаю сообщение от Пакса перед тем, как заснуть.

Это первый раз, когда он написал мне сообщение.

Я не дура. Знаю, что он просто проверяет меня, что по-своему странно, после того как я отключилась этим утром. Он высказался предельно ясно, и я уже не питала иллюзий — я знаю Пакса слишком много лет, чтобы поверить, что тот действительно романтически заинтересован во мне, — но я все равно должна ущипнуть себя, когда читаю его сообщение.

Пакс:Следующая глава уже должна быть готова. Ты отстала. Мы можем встретиться завтра и вместе писать в библиотеке. Если думаешь, что это может помочь тебе.

Вряд ли это дружеское сообщение. Типичный пассивно-агрессивный текст, но из уст Пакса это практически приглашение на свидание. Я знаю, что это не так. Знаю. Но все же чувствую себя несчастной, когда выстукиваю свой ответ ему.

Я:Все нормально. Я лучше пишу в своей комнате. Представлю тебе следующую главу завтра до полуночи.

На какой гребаной планете мы находимся? Я отказываюсь от возможности побыть с Паксом наедине в библиотеке? Раньше я фантазировала о том, что мы работаем над заданием вместе. Привыкла трогать себя по ночам, доводя до исступления, думая о том, как парень тянется через стол и целует меня, когда больше не может сдерживаться, и ему просто необходимо обладать мной. Теперь Пакс поцеловал меня, взял меня, и это было даже лучше, чем я могла себе представить. Но я прекращаю это, хотя контакт с ним был единственным, что поддерживало меня в здравом уме, потому что я пытаюсь защитить мерзкую тайну моего сводного брата? Я знаю, как это звучит. Это чертовски безумно, но до выпускного осталось всего несколько недель. Так мало времени до того, как наше маленькое соглашение подойдет к концу, и мне все равно придется с ним попрощаться. Может быть, лучше, чтобы это произошло сейчас, до окончания школы, чтобы у меня было немного времени привыкнуть к этой идее? Я могла бы отвыкнуть от него, по-прежнему видя его в академии, вместо того чтобы отрезать себя и испытывать ломку.

Пакс не отвечает.

Утром он ждет меня у входа в класс Экономики. Я впервые замечаю, что его волосы немного длиннее, чем обычно. Они по-прежнему коротко подстрижены, но тень от его волос намного темнее, чем обычно. Почти черная. Должно быть, прошло, по крайней мере, пару недель с тех пор, как парень их брил. Прислонившись к стене, упершись одной ногой, весь в татуировках, в одежде чернее черного, с глазами цвета льда, он — воплощение кошмаров отца семнадцатилетней девочки.

Мое сердце замирает, когда Пакс поднимает глаза, видит меня и проводит языком по нижней губе, смачивая ее.

— Ты придешь ко мне сегодня вечером, — говорит он мне, когда я прохожу мимо.

— Я не могу. Мне нужно написать целую главу, как ты хорошо знаешь.

— И, как ты хорошо знаешь, я сказал тебе делать свою работу после занятий, чтобы твои вечера были свободны.

Мои щеки внезапно вспыхивают.

— Я должна помочь своему отцу с рестораном. Он открывается в эти выходные. А он и близко не готов. Даже стены не покрашены. — Я бросаю свои вещи на стол, открываю сумку, чтобы достать учебники.

— А по-моему, они выглядели довольно хорошо покрашенными. Из того, что я видел, все, что ему нужно сделать, это снять пленку с мебели. И поправить вывеску.

Я вскидываю голову. Пакс стоит у своего стола, доставая книги из сумки.

— О чем, черт возьми, ты говоришь? Откуда ты знаешь, в каком состоянии ресторан?

Он надувает губы.

— Возможно, я заскочил туда. Маунтин-Лейкс чертовски маленький город. Новое место, где можно поесть, обязательно привлекает внимание местных жителей.

— Ты не местный житель. Ты парень из Бунт-Хауса, который не соизволит есть с простыми смертными из Маунтин-Лейкс. — Мои мысли проносятся со скоростью километр в минуту. Холодная паника поднимается по моему позвоночнику. — Подожди. Так. Ты видел моего отца?

— Да. Видел.

О, черт. Черт, черт, черт.

Я стараюсь говорить спокойно, когда шиплю:

— Что ты ему сказал?

Парень злобно ухмыляется.

— Я был вежлив, если это то, о чем ты беспокоишься.

— Конечно, я беспокоюсь о…