АКОНИТ 2018. Цикл 1, Оборот 4

И вот, однажды вечером вскоре после нашей ссоры я прокрался туда следом за братом. Я решил, что больше не люблю Марджори: она так грубо посмеялась надо мной. В сумраке она не могла рассмотреть, кто идёт, и заслышав шаги, выбежала из зарослей, чтобы встретить меня — она приняла меня за брата. Она была глупа, и я не стал терять время. Я зарезал ее разделочным ножом, который взял в буфете на кухне и принёс с собой, спрятав под курткой. Это было ужасно смешно. Она визжала, ныла, потом повалилась лицом вперёд и лежала тихо. Я выбросил нож в кусты. «Надо же! Марджори, как ты забавно выглядишь!» — сказал я, оттащив ее за волосы в тёмное место. Потом я с помощью крюка и молотка (я их припас заранее) приколотил ее к своему дереву. А дальше я накинул ее короткий жакет на покрасневшую блузку так, чтобы не было видно железного крюка, торчавшего из груди. Я просто наслаждался происходящим. «Ты больше не станешь надо мной смеяться, Марджери?» — я развеселился и хорошенько пнул ее, и она покачнулась от удара.

Времени оставалось немного — вскорости должен был явиться мой брат, так что я взобрался по стволу на свою особую ветку и покрепче привязал к ней принесённую верёвку. Потом я сделал на конце свободную петлю, вторую сделал чуть повыше, и вбил ещё одну скобу в ствол дерева в трёх футах над тем местом, где я привязал верёвку к ветке. Понимаешь, я был совершенно уверен, что я лучше — и лучше знаю, что делать. Я спрятался на дереве, держа в руках моток верёвки, и стал ждать.

Вскорости появился мой брат.

— Марджори! — позвал он. — Марджори!

Я хотел рассмеяться — это было так смешно! А потом он, должно быть, увидел ее платье, потому что вскрикнул от радости:

— Вот ты где! — Он оказался прямо подо мной. Ты не поверишь, как это было просто! Как метать кольца на ярмарке! Хлоп! Петля оказалась над его головой — в яблочко! Удавка сжала его шею. Я вскочил на ноги и, прижавшись спиной к стволу, стал медленно тянуть верёвку вверх, через скобу. Брат внизу бился что было сил; руки цеплялись за шею, ноги колотили по воздуху. О, это было чудесно! Я никогда не был так счастлив. Я спустился вниз и посмотрел на парочку. Марджори молчала, ее голова свесилась вперед, а руки бессильно повисли; но мой брат все ещё шевелился. Его глаза, казалось, вот-вот выскочат из орбит. Он стал пунцовым и захрипел.

— Ему хватает наглости зависать там, где его видеть не хотят! Верно, Марджори? — сказал я.

Но Марджери, кажется, не поняла. Конвульсии прекратились, и наступила тишина, прекрасная тишина. Тело на верёвке слабо покачивалось под действием собственного веса. Я посмотрел на неровную землю, ноги моего брата оказались в трёх футах от поверхности.

— Исчезни! — сказали и присвистнул.

Потом я развернулся и ушёл.

…………………..

Впервые рассказ был опубликован в антологии Thrills (London: Associated Newspapers, 1936). Стоит сказать, что в начале 2019 г. в серии «Библиотека Джона Госворта» выйдет полный русский перевод антологии. Предлагаем всем интересующимся время от времени следить за авторской колонкой Александра Сорочана на сайте «Лаборатории фантастики»: https://fantlab.ru/user37161/blog.

РОБЕРТ БЛОХ ТЁМНЫЙ ДЕМОН

ROBERT ВЕОСН

THE DARK DEMON

1936

До сих пор это не было предано бумаге — подлинная история смерти Эдгара Гордона. На самом деле никто, кроме меня, не знает, что он мёртв; люди постепенно забывают о странном тёмном гении, чьи жуткие рассказы когда-то были очень популярны среди любителей фантастических историй. Возможно, свою роль в этом сыграли его поздние, так оттолкнувшие публику, работы, — кошмарные намёки и диковинные фантазии его последних книг. Многие заклеймили экстравагантно сформулированные тома работой безумца, и даже его корреспонденты отказались комментировать некоторые из неопубликованных вещей, которые он им присылал. Именно тогда его таинственная и эксцентричная личная жизнь не была достойно оценена теми, кто знал его в дни раннего успеха. Какая бы на то ни была причина, он и его творения были обречены на забвение миром, который всегда игнорирует то, что не может понять. Теперь все, кто помнит его, думают, что Гордон просто исчез. Это хорошо, учитывая своеобразный путь, избранный им, чтобы умереть. Но я решил рассказать правду. Понимаете, я достаточно хорошо знал Гордона. Я был, сказать по правде, последним из его друзей, и был с ним до самого конца. Я в долгу перед ним за все, что он сделал для меня; и могу ли я более достойно вернуть ему этот долг, чем поведать миру истинные факты о его ужасной психической метаморфозе и трагической смерти?

Если у меня получится внести ясность в это дело и очистить имя Гордона от несправедливого пятна безумия, значит, я жил не напрасно. Поэтому я и решил все записать.