АКОНИТ 2018. Цикл 1, Оборот 3

Необъяснимая перемена в восприятии начинала сводить с ума. Юкталь бессилен был постичь её природу, и терялся в догадках о том, что же с ним происходит. Оставаться среди чивани, стремительно становившихся для него уродливыми тварями, вскоре всё равно сделалось бы невыносимым.

Своё изгнание он принял с радостью, как избавление.

Пару дней шёл он через лес, по течению реки; уже не видя смысла бояться пить из неё воду, а пищи попадалось достаточно. Так что смерть от голода или жажды не грозила — опасаться стоило лишь хищников, и Юкталь смастерил себе крепкое копьё. Деревня осталась далеко позади; и чем дальше он уходил вниз по Великой Реке, тем отчётливее становилось понимание происходящего.

С ужасом видел Юкталь: вслед за безумием, начались в нём изменения внешние. Покров тела становился похожим на мертвенно-бледную кожу пришельцев: поначалу лишь слегка, но вскоре — уже вполне очевидно. Затем подступили страшные боли во всём теле: словно неведомая сила сдавливала голову, выкручивала суставы, тянула за руки и ноги. Не всегда, испытывая ужасные муки превращения, Юкталь находил в себе силы идти — чаще полз, сам уже не зная, зачем.

Где-то в глубине сознания, сохранившего лишь обрывки рассудка, еле-еле проблескивала мысль: нужно двигаться дальше по реке. Любой ценой, любым напряжением непослушных мускулов.

И постепенно идти становилось легче. Боли ещё мучили, но куда меньше прежнего. Однажды решился Юкталь посмотреть на своё отражение в воде, залитой лунным светом — заранее догадываясь, что увидит.

* * *

Первоначально густые джунгли подступали к самым стенам форта, но теперь с полсотни шагов от частокола расчистили: необходимая мера безопасности. Особенно в таком месте, как устье этой проклятой реки. Пабло давно потерял счёт годам, что провёл в Новом Свете: семь, восемь, или все десять? За это долгое время повидал он всякого — чаще страшного и отвратительного, нежели угодного Господу.

Но с таким кошмаром, как здесь, никогда ещё не сталкивался. И ни один белый человек не видал подобного, к великому своему счастью; ибо счастье иногда состоит в незнании.

Богом забытый край земли — а очень может быть, что и Дьяволом тоже не обласканный. Не стоило приходить сюда, право слово: да ни один из колонистов и не пошёл бы, кабы метрополия не требовала от них завоевания всё новых и новых земель. К тому же, союзные индейцы твердили о сокровищах, якобы сокрытых у истоков реки.

Обманули, не иначе. Хотя, возможно, сокровища где-то вдалеке действительно имелись: вот только на подступах к ним столкнуться довелось уже даже не с дикарями. С настоящими монстрами, лишь отдалённо напоминающими людей: в основном, количеством глаз да конечностей. В остальном же…

— Стой! Кто идёт?

Пабло взвёл замок мушкета, и направил ствол туда, в сторону леса, в темноту, откуда послышался ему подозрительный звук. Гарсия, его старый боевой товарищ, сделал то же самое. Звук сразу же затих, но совсем ненадолго: тот, кто прятался в кустах, испугался лишь поначалу. Затем снова что-то зашевелилось, и очертания фигуры стали, пусть едва-едва, но различимыми в темноте.

— Стреляем?

— Нет, подожди.

Пабло хотел сначала рассмотреть силуэт человеческий ли он? Твари, что принесли колонистам столько бед, даже фигурой сильно отличались от тех, кто создан по образу и подобию Бога. Приземистые, нелепо сложенные, с длинными руками, и длинными пальцами на них. Уже этих очертаний, если вдруг промелькнут они в листве, достаточно было для решения: свой или чужой? А там — только успей выстрелить.

— Вроде бы, он один. Выглядит спокойным.

— Эй, ты! Иди сюда! Подходи!

Гарсия бросил факел около стены: траву перед фортом всё равно уже пожгли, и загореться там было больше нечему. Зато свет позволил бы хорошенько рассмотреть визитёра, сделай он ещё пару шагов вперёд. Робко, неуверенно, но он их действительно сделал: теперь фигуру, прежде еле различимую в ночи, неплохо освещало пламя.

— Человек!

Или, хотя бы, не монстр. Пабло ясно видел нормальную человеческую кожу, вместо того странного подобия чешуи, что покрывало лесных жителей. Обнажённое существо перед ним было лишено волос на теле, но сложено оказалось вполне по-человечески. По крайней мере, насколько можно было его рассмотреть в слабом свете затухающего факела.

— Юкталь! — вдруг выкрикнуло оно, бросив копьё на землю, и высоко подняв руки. — Юкталь!

Пабло всё ещё не сводил прицела с визитёра, но уже очень надеялся, что стрелять ему не придётся. Много чего удивительного повидал на своём веку опытный колониальный солдат: но сейчас, похоже, выпал жребий наблюдать самое невообразимое. Ну, кто здесь всерьёз верил в россказни об идее безумного врача из Старого Света? Каждый полагал, что учёного просто-напросто свело с ума стремление к совместному применению науки и местных богомерзких ритуалов.

Но теперь Пабло убедился в обратном. План, прежде каждому вменяемому и богобоязненному человеку казавшийся абсолютно сумасшедшим, начинал работать.

* * *