Аконит

У Джона и Аконита он был разный: у одного тонкие и округлые буквы, а у другого – острые и отрывистые. Джон писал правой рукой. Аконит убивал левой. Вероятно, писал тоже левой. Владея обеими руками одинаково, он мог использовать разные почерки. Но…

Записка для миссис Шарп имела именно резкий почерк. Почерк Гилберта Хантмэна. Но как? Эту записку он написал еще до того, как Джон узнал подробности истории про Людоеда, а почерк Гила Аконит смог увидеть гораздо позже, когда посмотрел на открытки. И как же можно подделать то, чего ты не знаешь?

Что, если подделывать и не пришлось?

Кора сглотнула вязкую, солоноватую от привкуса крови слюну. Прокусанную губу щипало.

– Очнись, Рубиновая дама! Время идет! – шепнула она себе под нос, захлопывая книжку и пряча ее в сумку.

Где еще могут храниться какие-то важные вещи? Ванная? Она там не была, кажется, ни разу.

Ничего примечательного, кроме шкафчика под раковиной, который был нещадно выпотрошен.

– Краска! Черная краска для волос! Лживый ублюдок! – прошипела Кора, вытаскивая на свет злосчастную коробочку. Все встало на свои места.

Менять внешность с помощью магии – опасно. Любой более или менее неплохой маг почувствует фальшь, особенно если он детектив. Потому Мортимер и не мог заподозрить Джона сразу – он не пользовался магией, чтобы скрыться. Всего лишь дешевая краска. Потому его волосы выглядели иногда темнее, чем обычно. Иногда – всегда после убийств. Ведь на место преступления он приходил со смытой краской, а после наносил свежий слой…

Кора вдруг вспомнила, как предложила ему полотенце для мокрых волос. Он не воспользовался им, вероятно, потому что краска оставила бы на нем пятна, а у Коры возникли бы вопросы.

– Хадсово отродье! – рявкнула она, откидывая коробочку на пол.

Нужно было повнимательнее осмотреть еще и спальню – второе место, где бывал обычно только хозяин комнат. Ну, кроме пары случаев, конечно…

Но в спальне Кора ничего не нашла, кроме оставшейся одежды, явственно пахнущей Джоном. Аконитом!

Разум никак не мог перестроиться и забыть об уже несуществующем Джоне, а думать об Аконите. Это Аконит стоял у фонаря, Аконит зажал ее в проулке, Аконит сидел с ней в кондитерской, Аконит разбирал собственных жертв, Аконит целовал ее… Кора раздраженно оглядела комнаты и наконец вышла. Улов оказался небольшим: записная книжка и копия ключа от собственных ворот – негусто. Впрочем, оставался опрос свидетельницы – миссис Мур все еще стояла в проходе, подпирая дверной косяк.

– Что-то вспомнили?

– Джон возвратился вечером, сам. Спросил, не являлся ли кто, я сказала, что ты искала его. Ушел с сумкой. Вроде у него заканчивается аренда, он договаривался с Чендлерами, за него должен будет забрать вещи кто-то другой, – отрапортовала миссис Мур и с жалостью спросила: – Значит, вас тут больше не ждать?

– Наверное, нет…

– Ну и прекрасно. Хоть тише будет.

Кора усмехнулась устало.

– А что случилось-то?

– Обман.

– Ну. Мужчины, – фыркнула миссис Мур.

Кора не могла сдержать улыбку. А ведь в начале знакомства эта старушка винила во всем рыжую греховницу, но теперь переметнулась на ее сторону. Ну не прелесть ли?

– Спасибо вам, миссис Мур! За все! – искренне сказала Кора. – И прощайте.

– Бывай, девка, – печально вымолвила миссис Мур.

Простившись с четой Чендлеров и Ильдой в последний раз, Кора ушла.

Она лишь раз оглянулась на окно, в которое обычно смотрела изнутри.

* * *

Кебмен наверняка решил, что юная дама тронулась умом, ибо в здравом кто захочет ехать на границу Клоаки в одиночестве? Тем не менее за двойную плату отвезти сумасшедшую девчонку на Баррел-стрит он согласился.

Как назло, снаружи начали собираться тучи, будто спешили прогреметь грозами, пока весна не закончилась. Светлый день стал стремительно темнеть без лучей Инти, а внутри кеба пришлось раздвинуть шторки, чтобы получше рассмотреть записную книжку.

Почти сразу нашлись фамилии: м-р Смит, Арчер, Фримэн. Что ж, про Смита известно полиции, про Арчера выяснила Кора, а Фримэн, который наверняка являлся третьей запасной личностью Аконита, оставался неизвестен.

У Коры была наивная надежда увидеть точный адрес дома на Баррел-стрит. Потому что улица эта была старой. И как все старые улицы, жила по своим собственным законам, расходясь сразу в три стороны и еще за пару поворотов. Искать нужный забор придется долго, даже если на доме Аконита будет висеть огромная табличка «здесь живет убийца».

Через несколько страниц Кора заметила загадочную подчеркнутую запись.

Забр. у Донни п. для 0229!!!

Что это значит? И четыре цифры! О четырех цифрах шла речь в послании к миссис Шарп.

Стоило перевернуть еще одну страницу, как картинка постепенно начала складываться. Здесь резким почерком с чуть смазанными буквами был список, какой составляют, идя за покупками…

1) 0229

2) 8322

3) 4716

4) П.Б.

5) Д.Б.

6) П.М.

Кора сглотнула. Четыре цифры в первых трех пунктах. И еще буквы. Инициалы убитых: Пол Браун, Долорес Берд и Патрик Майер. Особенно жутко было видеть седьмой и восьмой номера.