Аконит

– Просто ужасно, – жаловалась она через пару дней, в ночь перед отъездом, бесценному напарнику, сидящему, как всегда, на полу у стены Аконита. – Я не способна ничего спланировать, ничего написать. Я даже с эмоциями разобраться не способна!

Джон теперь заимел копию ключа от ворот и мог более или менее беспрепятственно входить во двор.

– Корри, мне кажется, это прекрасный повод взять передышку. У тебя день рождения. Развлекись!

– О, да! Со Стефаном. А если он сделает мне предложение?

– Стефаном? – лицо Джона стало серьезным. Даже обеспокоенным.

Пришлось посвятить его в планы матушки заполучить для дочери жениха до конца Сезона. И обо всех плюсах воссоединения семей Фитсроев и Нортвудов, а также о самом Стефане.

– Подсыпь ему что-нибудь в бокал, если что, – порекомендовал вдруг Джон. – Вряд ли у него возникнет желание делать предложение с несварением желудка.

Кора засмеялась, прижав ладонь ко рту, чтобы заглушить звуки.

– Хорошая идея, напарник! Слушай… У меня будет просьба. Я должна вернуться до «даты Аконита», но до тех пор… Присмотри за Кристофером, ладно? Я волнуюсь за него.

– Будет сделано, Рубиновая дама. Есть еще наказы перед отъездом?

– Отдохни, – улыбнулась Кора, но тут же улыбка эта стекла с ее лица, оставляя только печаль: – У меня плохое предчувствие. Так что силы нам пригодятся…

Джон, как всегда, ушел через окно в темноту ночи, но на сей раз перед тем Кора зачем-то на мгновение задержала свои ладони на его руках, скользнула по костяшкам к запястьям, заглянула в глаза, зная, что будет скучать по ним все предстоящие длинные дни. Джон замер, а затем перехватил ее руки, чтобы жадно припасть губами к ее пальцам.

Ни он, ни она не вымолвили и слова. Они попрощались молчанием.

* * *

Кора изо всех сил старалась не думать об Аконите. О Гиле. Но не могла. Он все время был с ней. Его образ маячил где-то поблизости, в сознании, мешая отдаться празднованию в полной мере.

На праздновании собственного двадцатитрехзимия Кора чувствовала себя чужой. Она сновала по залу, пытаясь затеряться среди гостей, но ее, разумеется, мгновенно находили все желающие ее поздравить. А Стефан заботливо следил, чтобы бальная карточка возможной невесты не пустовала, знакомя ее с кучей джентльменов, которые любезно вписывали свои имена. Кора подозревала, что Стефан просто не особенно жаждет танцевать с ней постоянно, но, конечно, это было и проявлением своеобразной ответственности за нее.

В целом он был сносным. Наверное, если бы не желание быть журналисткой, то ей ничего не оставалось бы, кроме как войти в семью Фитсроев. А теперь… Мамины потуги «пристроить» дочь выглядели такими пустяками. Где-то там Аконит. Гил… Может, вот он, стоит спиной. Его светлые волосы уложены, фрак вычищен. Конечно, нет, это всего лишь очередной гость вечера…

Столица осталась далеко, и за городом нельзя было в полной мере ощутить яда, который тек по улицам Трефа, нельзя было поймать косых взглядов, рыщущих по толпе и жаждущих вырвать сорняк их общества; там не сновали констебли, вынюхивая тонкий аромат крови и цветов… Здесь будто бы и не существовало никакого Аконита.

Но он был. Кора рассматривала гостей, то ли боясь, то ли надеясь увидеть пристальный взгляд светлых лазурных глаз Гила.

– Ты какая-то бледная, – обеспокоенно проговорила кузина Шарлотта. Матери Коры она приходилась племянницей. Вот уж у кого был тонкий стан, так это у Шарлотты. Изящная, не обремененная скоплением веснушек на коже, с послушными рыжими локонами, с голубыми глазами и пухлыми губками. На год младше Коры, а уже с женихом! Матушка то и дело ставила ее в пример.

– Немного устала, Лотти, не беспокойся.

– Кажется, Стефан Фитсрой увлечен тобой, милая кузина.

– Он просто приглядывает за мной на правах хозяина, – Кора оглянулась на него, скучающе смакующего вино. К счастью, в их сторону он не смотрел. Ибо весь вечер он то и дело «ухаживал», отчего уставал и сам, и утомлял спутницу.

– Разве ты не хочешь, чтобы он сделал предложение? Тетушка Шерил говорила, вы отлично ладите…

– Мама преувеличивает, – перебила Кора. – И я вовсе не собираюсь замуж. Ни за Стефа, ни за кого-либо еще и… – она осеклась. Перед глазами вспыхнул образ из сна. Гил. Аконит.

– Быть невестой не так уж и плохо, поверь мне, – Лотти погладила плечо Коры и неспешно направилась к фуршету.

Вечер подходил к концу. Танцы давно закончились, шампанское уже не так обильно искрилось в бокале. И Кора наконец вернулась в отведенную ей спальню. Она осматривала букеты, присланные к ее дню рождения.

Один из них – забавные яркие подсолнухи – были от дядюшки Криса. Кора сочла это хорошим знаком. Джон тоже прислал букет из орхидей, подписавшись, как обычно – «Мэри».

Был еще один. Его она заметила сразу. Сирень.

Кора боялась этого букета. Она оставила его «на потом», убедив себя, что это совпадение. В конце концов, весна – самое время для цветения сирени. Мало ли кто решил преподнести сей дар.