Аккадская формула

– Ничего. А что вы можете сказать о вашем служащем – Этьене Бланкаре?

– Бланкаре? Ну что…– он слегка пожал плечами, – Отличный работник. Вежлив, аккуратен. Но его сейчас нет, увы…

– Вот как? И где же он?

– Взял отпуск на неделю. Уехал на похороны.

– Давно?

– Три дня, как уехал.

– Что ж… Ясно. Спасибо.– Альфред поклонился.

– Это все?– не меняя позы, осведомился начальник.

–Да. Не смею более вас отвлекать от дел, господин…

Начальник не назвал своего имени, и все также сурово щуря глаза, отвернулся к своим бумагам.

– В общем, всего вам доброго! – Альфред слегка поклонился уже почти в спину, а затем, повернувшись к двери, зашагал прочь.

Идя по бульвару, он вдруг подумал: «А кто же в таком случае дал запрос на присутствие Йорка?». Эта мысль так поразила его, что он развернулся на месте, и тотчас отправился в управление полиции. Дежурный откозырял, и сообщил, что шеф у себя, и, перейдя на шепот, добавил: «Но в крайне дурном расположении духа». Альфред поблагодарил, и все же двинулся к шефу.

– Добрый день, господин Вольф, – Альфред поклонился.

Шеф поднял на него удивленный взгляд. Он, похоже, и вправду был очень сердит.

– Извините, что отрываю, у меня всего один вопрос: кто обычно получает запросы на присутствие констеблей во время открытия специального архива?

– Архива? – шеф, похоже, еще витал где-то среди своих злобных мыслей, – Какого архива?

– Ну того самого, куда требуется специальное разрешение магистрата. Ну, Золтан Ковач, арестованный вчера, был там хранителем.

– А… я понял… Обычно, этим занимался старший делопроизводитель. Что-нибудь снова случилось? – спросил шеф подозрительно.

– Случилось, – ответил Альфред сухо.

– Что именно? – на полном лице шефа появилось выражение вроде: «только этого мне еще не хватало!»

– Ковач убит, – спокойно ответил Альфред.

– Как это? Кем? – шеф даже привстал.

– Очевидно, кем-то из служащих магистрата. Но это долго рассказывать, там все очень непросто. Я все равно буду писать рапорт в Министерство, я вам сделаю копию. Поверьте, так будет лучше.

– Ну что ж… Буду благодарен.– Шеф снова уселся в кресло и уткнулся в бумаги. Затем поднял голову и спросил, – Вы знакомы с нашим делопроизводителем?

– Да, конечно, благодарю вас. Не смею вас больше отвлекать.– Альфред прикрыл за собой дверь.

Делопроизводитель сидел за своим столом и составлял какой-то реестр.

– Могу я вас отвлечь на минутку? – спросил Альфред.

Чиновник вопросительно поднял глаза:

– Слушаю вас, господин Ланге.

– Вы получали запрос на то, чтобы прислать констебля к открытию специального архива?

– Да, а что?

– Что это бы за запрос? Можно взглянуть?

– Постараюсь его найти. Это обычное официальное письмо магистрата. Оно лежало у меня на столе, когда я пришел на службу.

– Вот как? Можно, все-таки на него взглянуть?

– Конечно, конечно… где же оно… ага – вот! – делопроизводитель выудил из-под папок лист бумаги.

Альфред взял его в руки и, пробежав глазами сверху вниз, тотчас вернул чиновнику обратно.

– Да действительно… Ничего особенного – обычный запрос. А кто его доставил? – спросил он.

– Не знаю, наверное, как всегда, посыльный принес. А может, с утренней почтой… Не могу сказать, поскольку, когда я пришел, письмо уже было у меня на столе. А я, как обычно, отправил констебля Йорка. Что-нибудь не так?

– Нет-нет, благодарю вас, – ответил Альфред, – и не смею вас более отвлекать.

Он повернулся и зашагал к выходу.

***

Осень уже была в самом разгаре. «Золотое царство, иначе и не скажешь», – размышлял Альфред. Дни заметно сократились, но еще не до полного и абсолютного мрака, дожди все еще перемежались с задорными солнечными днями, но главное, город пока еще не посетило довольно известное растущее чувство безысходности перед предстоящей долгой, и, казалось бы, бесконечной зимой.

Впрочем, Альфред вышел из дома, когда уже было без десяти семь, и город уже погрузился во тьму. Впрочем, окна домов еще светились кое где тусклым светом, и потому чувство предзимней безысходности еще не пыталось душить.

Альфред постучал молотком в дверь дома Маркуса. Иосиф открыл, и слегка поклонившись, отступил, давая пройти. Приняв пальто, шляпу и трость, он предложил пройти в гостиную.

Спустя минуту после того, как Альфред присел в свое кресло, Иосиф поставил на столике три чашки, чайник с заваренным чаем и легкие закуски.

– Спасибо, Иосиф, вы свободны, – сказал Маркус, и Иосиф, поклонившись, удалился.

Затем Маркус, глядя на Альфреда, положил на стол кисет с кисточкой из зеленого, красного и белого шнуров.

Альфред слегка кивнул и тоже положил в свою очередь на стол подле свой кошелек с притороченной кистью из фиолетовых, оранжевых и черных нитей.

Сандра поставила чашку на стол.

– Господа, что это только что было? Я уже второй раз замечаю, что перед началом беседы вы выкладываете эти предметы! Быть может, мне будет позволено знать?– она немного смутилась и слегка покраснела.– Это какой-то условный знак?

Маркус рассмеялся:

– Ну, каково? Я же говорил, что моя племянница стоит десяти филлеров! Разве нет?– он хлопнул себя ладонями по ногам.