Айвенго (Ivanhoe)

For, if you observed, he rose in his stirrups, as thereby meaning to overcast the mark; and so he would have done, but Fangs happening to bound up at the very moment, received a scratch, which I will be bound to heal with a penny's breadth of tar."	Ты заметил, что он привстал на стременах, чтобы пустить дротик через голову собаки, но, на беду, Фанге в эту самую минуту подпрыгнул. Вот он и получил эту царапину, которую я берусь залечить комочком дегтя.
"If I thought so," said Gurth-"if I could but think so-but no-I saw the javelin was well aimed-I heard it whizz through the air with all the wrathful malevolence of him who cast it, and it quivered after it had pitched in the ground, as if with regret for having missed its mark.	- Если бы так, - сказал Гурт, - если бы я мог так подумать!.. Да нет! Я видел, как метко он целился, и слышал, как дротик зажужжал в воздухе, а потом, воткнувшись в землю, все еще дрожал, как будто с досады, что не попал в цель. Так бросить можно только со злым смыслом.
By the hog dear to St Anthony, I renounce him!"	Нет, клянусь любимой свиньей святого Антония, не стану я ему служить!
And the indignant swineherd resumed his sullen silence, which no efforts of the Jester could again induce him to break.	И возмущенный свинопас снова погрузился в мрачное молчание, из которого шут не мог его вывести.
Meanwhile Cedric and Athelstane, the leaders of the troop, conversed together on the state of the land, on the dissensions of the royal family, on the feuds and quarrels among the Norman nobles, and on the chance which there was that the oppressed Saxons might be able to free themselves from the yoke of the Normans, or at least to elevate themselves into national consequence and independence, during the civil convulsions which were likely to ensue.	Между тем Седрик и Ательстан, ехавшие впереди, беседовали о состоянии страны, о несогласиях в королевской фамилии, о распрях и вражде среди норманских дворян; они обсуждали, возможно ли во время приближавшейся междоусобной войны избавиться от норманского ига или по крайней мере добиться большей национальной независимости.
On this subject Cedric was all animation.	Говоря о подобных предметах, Седрик всегда воодушевлялся.
The restoration of the independence of his race was the idol of his heart, to which he had willingly sacrificed domestic happiness and the interests of his own son.	Восстановление независимости саксов было кумиров его души, и этому кумиру он добровольно принес в жертву свое семейное счастье и судьбу своего сына.
But, in order to achieve this great revolution in favour of the native English, it was necessary that they should be united among themselves, and act under an acknowledged head. The necessity of choosing their chief from the Saxon blood-royal was not only evident in itself, but had been made a solemn condition by those whom Cedric had intrusted with his secret plans and hopes.	Но для того чтобы осуществить этот великий переворот в пользу коренных англичан, необходимо было объединиться и действовать под водительством вождя, и этот вождь должен был происходить из древнего королевского рода. Это требование выдвигали те, кому Седрик поверял свои тайные замыслы и надежды.
Athelstane had this quality at least; and though he had few mental accomplishments or talents to recommend him as a leader, he had still a goodly person, was no coward, had been accustomed to martial exercises, and seemed willing to defer to the advice of counsellors more wise than himself.	Ательстан удовлетворял этому условию. Правда, он не отличался большим умом и не блистал никакими талантами, однако у него была довольно представительная фигура, он был не трус, искусен во всяких военных упражнениях и, казалось, охотно прислушивался к советам людей поумнее себя.
Above all, he was known to be liberal and hospitable, and believed to be good-natured.	Сверх того, было известно, что он человек щедрый, гостеприимный и добрый.