Айдарский острог

По окончании судилища был поставлен новый вопрос: нет ли у кого каких дел к «обчеству» в целом? Таковое дело имелось — приём в артель нового члена по имени Кирилл Битый. Кличка учёному совсем не понравилась, но его мнением никто не поинтересовался. Его пригласили внутрь и стали задавать явно ритуальные вопросы: кто таков, откуда родом, какие имеет грехи перед Богом и государем — не беглый ли, не разбойник ли. Кирилл честно сказал, что лет пять назад он — раненый и беспамятный — попал к таучинам в плен. Там он мучился, пока в тундру не нагрянуло православное воинство. Он попытался бежать к своим, но проклятые иноземцы его поймали и едва жизни не лишили. Потом служилые освободили Кирилла, но остался он босым и нагим, а что раньше было — запамятовал. Похоже, учёный зря старался, шлифуя свою «легенду», — с таким же успехом он мог бы признаться, что упал с Луны, поскольку никого это всерьёз не интересовало. Зато народ сильно волновал вопрос, готов ли неофит во всём подчиняться передовщику и добросовестно (без лукавства!) исполнять артельные законы и правила. Юмор тут был в том, что если новичок что-нибудь нарушит, то пострадают все, а не только виновник. Кирилл обещал исполнять и соблюдать — на том поцеловал свой нательный крестик.

По окончании процедуры приёма новому артельщику предложили занять свободное место «в общих рядах», то есть на нарах. «Обчество» же под председательством передовщика занялось обсуждением, какую долю новичок получит по окончании промысла, что ему выдать «от излишков» и что за это получить с него при окончательном расчёте.

Кирилл всё ещё не перестал удивляться нравам людей данного времени и места. У промысловиков, как и у казаков-служилых, похоже, господствовали отношения сугубо частнособственнические. Каждый был почти автономной «боевой» единицей, даже если абсолютно всё снаряжение и продовольствие взял у кого-то в долг или напрокат. Вещи, которые являлись совместной собственностью двух-трёх-четырёх человек, можно было пересчитать буквально по пальцам (например, лодки). Зимовье было одно на всех, но его и строили все вместе, причём каждый старался изо всех сил — не дай Бог люди сочтут его лентяем или неумехой и заставят доплачивать за право проживания в тепле. Кириллу, кстати, и предстояло оплатить проживание, поскольку дом он не строил. После формального образования артели передовщик получает право распоряжаться чужим имуществом — оно становится как бы общественным, но только до окончания промысла.

После утрясения всех этих вопросов заседание отнюдь не было закрыто. Наоборот, председательствующий перешёл к деловой, так сказать, части. Тыча пальцем и называя имена, он разделил артель на «чуницы» — по 2-4 человека. В каждой из них он назначил старшего — чунишного передовщика. Для каждой группы было оговорено направление, в котором она двинется с началом промыслового сезона — вероятно, это делалось во избежание перекрытия охотничьих участков. В заключение передовщик перешёл к повседневной конкретике — кто что будет делать завтра и в ближайшие дни. А именно: ловить рыбу на еду, охотиться на птицу и всех, кто попадётся (от евражек до медведей), заготавливать дрова и мастерить недостающее зимнее снаряжение: сани, лыжи, соболиные ловушки. Кириллу было поручено озаботиться общественным запасом юколы — основного продукта питания. Сушёную рыбу нужно было посчитать, перебрать, гниль удалить, что надо — подсушить, а то, что совсем уж испортилось, отложить на корм собакам. Предполагалось, что чуницы будут ходить «от дома», то есть без промежуточных баз. Соответственно, все запасы должны храниться в зимовье и выдаваться «по справедливости». Поскольку артельный передовщик сам будет участвовать в промысле и лично поведёт свою чуницу, Кириллу придётся совмещать обязанности сторожа и «завскладом». Учёный возражать не стал — передовщику здесь никто не возражал, никто с ним не спорил.

Потянулись скучные однообразные дни на фоне осеннего пестроцветья природы. Общаться «по душам» было решительно не с кем — эрудицией промышленники не блистали, и любые разговоры у них сводились к пушнине, расценкам, прибыли и долгам. О жизни Айдарского острога тоже ничего интересного выяснить не удалось, кроме того что народ там в основном питается нерестовой рыбой, которую и заготавливает на зиму, что мавчувены по временам ударяются в измену, что недавно с Лопатки пришло поветрие заготавливать «сладкую траву» и гнать из неё «вино».