Агрессия и катастрофа

- Я уверяю вас, маршал, что не собираюсь приказывать значительные отходы войск. Под влиянием катастрофы на центральном фронте я должен был предпринять некоторое движение назад исключительно для того, чтобы закрыть образовавшийся большой разрыв фронта. В этих рамках определенное количество соединений было снято с южноукраинского фронта, но в полном соответствии с указаниями, данными мной. Сейчас я могу вас, маршал, уверить в любой форме, что Германия не собирается покинуть своего союзника на произвол судьбы, но предпринимает только обмен некоторых войсковых соединений. Как только они будут готовы, я направлю в Румынию 8 - 10 подразделений штурмовых орудий.

Антонеску все прекрасно понял. Все, включая "некоторое движение назад". Он заговорил о том большом доверии, которое питает к фюреру он сам, все военные и политические деятели Румынии, об абсолютной вере в каждое его, фюрера, слово.

Гитлер уставился на собеседника стеклянными глазами, ожидая, что после таких излияний он преподнесет еще какой-нибудь сюрприз.

И Антонеску выпалил:

- Я абсолютно верил вам, фюрер, и после нашей с вами последней встречи, где вы, фюрер, дали гарантию, что Крым будет удержан и что в начале лета путем наступления будет возвращена Украина. Несмотря на эти ваши гарантии, обещанные военные операции не были проведены!

Антонеску выкладывал дальше: если совершенно открыто ответить на поставленный фюрером вопрос, хочет ли Румыния продолжать сражаться, он, Антонеску, заявляет, что его ответ будет зависеть от дальнейшей позиции Венгрии и Болгарии, от того, будет ли стабилизирован Восточный фронт и, наконец, от того, получит ли Румыния достаточно средств противовоздушной обороны.

Гитлер возмутился.

- Я не могу дать никаких гарантий о позиции Болгарии. Против любого нарушения ею лояльности Германия прибегнет к оружию. Неизвестно, кто в будущем возглавит в Болгарии регентство. Можно ждать любых неожиданностей. Что касается Венгрии, то я гарантирую, что ничего не произойдет. Здесь Германия при малейшей опасности будет действовать со всей жестокостью. Германия прежде всего сама в огромной степени заинтересована в том, чтобы стабилизировать Восточный фронт. Она сделает для этого все возможное и будет сражаться до последней крайности, чтобы добиться этой цели.

Гитлер кричал, перечисляя заслуги рейха перед Румынией: никто в Европе не принес таких жертв, как Германия. Война при любых обстоятельствах должна быть выиграна, тогда сами собой улягутся все недоразумения, ликвидируется напряженность в отношениях. И тут же он упрекал Антонеску в невыполнении плана поставок по различным товарам. Фюрер уже вопил. Его собеседник тоже стал терять контроль над собой. Перебивая Гитлера, он жестко и возмущенно доказывал, что Румыния тоже делает все возможное и поставляет все обещанное.

- Что касается вашего утверждения, будто ни одна нация в Европе, кроме немцев, не принесла столько жертв, что немецким городам нанесен ущерб, то я вам отвечу, что Румыния находится в состоянии крайнего перенапряжения, и если еще какая-то часть Бухареста не пострадала, то во всей стране положение гораздо хуже, чем в Германии.

Наконец они успокоились. Последовала длинная пауза. Накал беседы спал.

Фюрер первым прервал молчание. Он снова сказал: "Сама судьба связала Германию и ее союзников". Они должны продолжать борьбу, располагая абсолютным взаимным доверием. И здесь он вспомнил злой упрек Антонеску насчет невыполненного обещания: вернуть Крым и Украину.

В стенограмме их беседы мы читаем: "Возвращаясь к замечанию Антонеску насчет того, что фюрер не сдержал данное весной обещание вернуть Крым и Украину, фюрер ответил, что была проведена вся подготовка к наступлению, включая сосредоточение войск и необходимых средств, но вследствие исключительно плохой погоды танки буквально застряли в грязи. Это, должно быть, заговор природы, что зимой 1941/42 г. помешал операциям чрезвычайный холод, в то время как теперь стала помехой чрезвычайная влажность. Поэтому он (фюрер) из-за обстоятельств, не зависящих от его воли, не смог осуществить планы, которые изначально обещал"{1408}. Антонеску отвечал:

- Я хотел бы сказать, что не имею ни малейших сомнений в намерениях фюрера. Ни один из союзников Германии не лоялен к ней так, как Румыния. Она останется на стороне Германии и будет последней страной, которая покинет рейх.

Он сделал паузу и провозгласил:

- Потому, что известно: конец Германии будет означать также конец Румынии.

Беседа кончилась.

Антонеску, сославшись на усталость, вышел из помещения и уехал. Он даже отказался от приглашения на ужин с фюрером{1409}.