Агрессия и катастрофа

Мощный удар Красной Армии в Румынии оказался стратегически совершенно неожиданным для германского верховного командования. Только за полтора суток до начала штаб группы армий "Южная Украина" распознал угрозу под Яссами, где готовилось наступление 2-го Украинского фронта. Штаб группы до конца ничего не знал о масштабах предстоящего удара 3-го Украинского фронта из района Бендер{1415}. Ставка Гитлера вплоть до перехода в наступление советских войск вообще его не ждала и не принимала никаких контрмер.

Маршал Советского Союза М. В. Захаров пишет по этому поводу: "Внезапность была достигнута в результате искусно проведенных войсками 2-го и 3-го Украинских фронтов мероприятий по оперативной маскировке. Кроме того, войска этих фронтов почти четыре месяца вели бои местного значения, что притупило бдительность немецко-фашистского командования"{1416}.

Начавшееся ранним утром 20 августа наступление в Румынии 2-го и 3-го Украинских фронтов под командованием генералов Р. Я. Малиновского и Ф. И. Толбухина приняло сокрушительный характер.

В работах ряда советских военачальников и военных историков даны развернутые характеристики и подробное исследование хода военных действий в Ясско-Кишиневской операции. В них, в частности, показано, какой эффект имела внезапность нанесенного советскими войсками удара.

Одно из донесений, полученных из войск армейским штабом группы армий "Южная Украина", гласило: "Артиллерийская подготовка невиданной силы. Все управление нарушено. Оставление бункеров означает верную смерть... Все опорные пункты на позиции "Б" разрушены и сметены. Слева в тылу находится наступающая русская пехота; справа... русские плотными построениями с криками "ура" уже впрыгивают в хода сообщения. Крупные, со спортивной выправкой, хорошо одетые, в новой светлой униформе, они безупречно вооружены"{1417}. "Ровно в 10.00 первые вражеские танки промчались через выдвинутые вперед боевые позиции дивизии. Уже в это время было также сообщено о появлении первых танков противника на правом фланге дивизии... Отброшенные остатки пехоты, рассеянные обозы были обнаружены в районе Поповки"{1418}.

В первые два дня наступления прорыв советских войск достиг глубины 25 км. Фриснер использовал все имеющиеся у него резервы, но нигде не добился и подобия каких-либо результатов, Мгновенно разгромленная оборона зияла глубокими брешами. Советские войска стремительно двинулись к югу.

Только 22 августа Гитлер разрешил начать отвод войск из выступа фронта, расположенного между 2-м и 3-м Украинскими фронтами. Но оказалось поздно. День 23 августа стал во всех отношениях критическим: завершилось окружение 3-й румынской армии. Она сложила оружие.

Удары Красной Армии ускорили вооруженное выступление румынского народа. В Бухаресте вспыхнуло восстание, положившее начало народно-демократической революции. По своим целям и характеру оно стало антифашистским, а его движущими силами выступали рабочий класс и солдатские массы{1419}.

Подготовка восстания представителями компартии Румынии, патриотического офицерства и дворцовых кругов началась еще в июне. Развитие событий на фронте ускорило вооруженное выступление. Во второй половине дня 23 августа Антонеску был арестован в королевском дворце вместе со своим заместителем М. Антонеску. Вечером патриотический отряд во главе с руководящим работником ЦК КПР Э. Боднарашем увез обоих арестованных в конспиративный дом Центрального комитета{1420}. Военное командование Бухареста, на основе плана, заранее разработанного Военным комитетом, деятельность которого направляла компартия, отдало приказ занять государственные учреждения и военные объекты.

Около 17 часов того же дня в немецком представительстве на Алеа Викториеи, No 10, появился начальник румынской разведки Христеску. Он сообщил советнику посланника Штельцеру обо всем, что произошло во дворце. Немедленно сюда были приглашены Ганзен и другие чины германского представительства. Вскоре появились генерал-лейтенант Герстенберг, адмирал Тиллессен, шеф германской военно-морской миссии, генерал Шпальке, военный атташе. Позже прибыл со своей виллы и посланник фон Киллингер. Растерянные, они не знали, что делать. Прежде всего сообщили обо всем случившемся в ставку, благо связь еще работала. По настоянию Ганзена и других собравшихся у посланника, Киллингер отправился во дворец. В беседе король Михай "как Гогенцоллерн" выразил сожаление о таком развитии событий и попросил, чтобы "правительство рейха распорядилось немедленно вывести немецкие войска из Румынии".