Афинские убийства, или Пещера идей

«Сама нежность в ней страшнее, чем рык героя Стентора», — в восхищении подумал Гераклес.

— Боги иногда несправедливы, — сказал он так, словно это было невинное замечание, но в глубине души он так и думал.

— Не упоминай о них, Гераклес… О, не упоминай бегов! — Рот Этис содрогался от гнева. — Это боги вцепились клыками в тело моего сына и смеялись, когда вырвали и сожрали его сердце, в упоении вдыхая теплый запах его крови! О, не упоминай при мне богов!..

Гераклесу почудилось, что Этис безуспешно старалась унять свой собственный голос, который громко стонал в ее глотке, заставляя умолкнуть все вокруг. Рабыни обернулись и глядели на нее; даже сама Элея умолкла и слушала мать со смертельным почтением.

— Зевс Кронид сломил в самом цвету последний дуб этого дома!.. Проклинаю богов и их бессмертный род!..

Раскрытые руки ее поднялись вверх в страшном, прямом, почти указующем жесте. Потом, медленно опустив их и понизив голос, она добавила с внезапным презрением:

— Лучшая хвала, на которую могут надеяться боги, — наше молчание!..

И это слово, «молчание», разбилось тройным воплем. Звук проник в уши Гераклеса и не покидал его на пути к выходу из этого мрачного дома: ритуальный тройной крик рабынь и Элей; их раскрытые, вывернутые рты, слившиеся в одну глотку, расколовшуюся на три разные, пронзительные, оглушительные ноты, извергали на три стороны погребальный рык пастей.*

[* Удивительно, что Монтал в своем эрудированном издании оригинала ни разу не упоминает о сильном эйдезисе в тексте, явственном по крайней мере в этой первой главе. Хотя возможно также, что он не был знаком с этим интересным литературным приемом. Для примера я откровенно (ибо переводчику следует быть откровенным в примечаниях; выдумка — привилегия писателя) расскажу любопытному читателю, как я открыл образ, скрытый в этой главе. Я приведу краткую беседу, состоявшуюся вчера с моей подругой Еленой, моей образованной и очень опытной коллегой. Тема всплыла в разговоре, и я с восхищением рассказал ей, что «Пещера идей», книга, которую я начал переводить, — Эйдетический текст. Она неподвижно наблюдала за мной, держа левой рукой хвостик одной из черешен со стоявшей рядом тарелки.

— Какой текст? — переспросила она.

— Эйдезис, — пояснил я, — это литературный прием, выдуманный древнегреческими писателями для передачи паролей или секретных сообщений в своих сочинениях. Он заключается в повторении определенных метафор или слов, выделив которые проницательный читатель может получить какую-то идею или образ, не связанные с оригинальным текстом. Аргинуз Коринфский, к примеру, сумел с помощью эйдезиса скрыть в длинном стихотворении, на первый взгляд посвященном полевым цветам, подробнейшее описание любимой девушки. А Эпаф Македонский…

— Как интересно, — скучая, улыбнулась она. — И что, хотелось бы знать, прячется в твоем анонимном тексте «Пещеры идей»?

— Когда переведу все — узнаю. В первой главе чаще всего Повторяются слова «волосы», «гривы» и «рты» или «пасти», которые «кричат» или «рычат», но…

— «Гривы» и «рычащие пасти»?.. — запросто прервала меня она. — Может речь идет о льве, как считаешь?

И съела черешню.

Я всегда ненавидел эту женскую способность без усилий достичь истины, пройдя по кратчайшему пути. Теперь уже я застыл, вытаращив на нее глаза.

— Лев, ну понятно… — пробормотал я.

— Непонятно только, — продолжала Елена, не обращая на меня внимания, — почему автор считал идею льва настолько секретной, чтобы скрыть ее с помощью этого… как ты сказал?

— Эйдезиса. Узнаем, когда закончу перевод. Эйдетический текст можно понять, только прочитав его от корки до корки, — сказал я, думая: «Ну ясно, лев… Как же мне раньше б голову не пришло?»

— Ладно. — Для Елены разговор был окончен, она поджала длинные коги, которые раньше были вытянуты на стуле, поставила тарелку с черешней на стол и поднялась. — Значит, переводи дальше, потом расскажешь.

— Удивительно только, что Монтал ничего не заметил в рукописи… — сказал я.

— Ну, напиши ему письмо, — предложила она. — И его уважишь, и себя покажешь.

И хотя я изобразил несогласие (чтобы она не заметила, что одним махом решила все мои проблемы), в конце концов так я и сделал.]

2 *

[* «Папирус маслянистый на ощупь; пальцы скользят по его поверхности, как по маслу; в центре он шелушится хрупкими чешуйками», — так описывает Монтал листы папируса начала второй главы рукописи. Может быть, при его изготовлении были использованы листья разных растений?]