Адриан

128 год — особый для законотворчества Адриана. Именно им датируется так называемый «вечный эдикт» — edictum perpetuum. Это была важнейшая мера, положившая конец старой преторской юрисдикции, действовавшей ещё с давних республиканских времён[631]. Дело в том, что Законы XII таблиц, утверждённые в Древнем Риме ещё в середине далёкого V века до Р. Х., в эпоху ранней Республики постепенно оказались уже недостаточными для быстро менявшихся условий жизни. Возникали неизбежные пробелы в законах, которые надо было восполнять. В таких случаях частные лица стали обращаться к высшим судебным магистратам — преторам, которые могли разъяснить возникшую ситуацию и удовлетворить гражданские иски. Преторы, таким образом, стали людьми, которые профессионально толковали законы гражданского права, обеспечивали их юридически правильное применение. Преторы в эпоху Республики обеспечивали римскому обществу внутренний гражданский мир и правовой порядок. Конкретные решения преторы объявляли в форме эдиктов. Каждый эдикт обновлялся раз в год и потому именовался lex annua — годичный закон. Вступая в должность, преторы излагали основные положения своей юрисдикции, при этом каждый новый претор, составляя свой эдикт, принимал во внимание и учитывал в дальнейшей практике опыт своих предшественников. Строго говоря, претор не обязан был издавать принципиально новые постановления и толкования законов. Но большинство преторов предпочитали опираться на свой собственный опыт. Потому они формулировали свои собственные эдикты, каковых во время несения обязанностей магистратов в первую очередь и придерживались. Разумеется, когда в Риме утвердилась императорская форма правления, возможности преторов изменить существующую и вводить свою юрисдикцию ушли в прошлое. Согласно сложившейся практике — права преторского эдикта никто из четырнадцати цезарей, предшественников Адриана, не отменял, — преторы более не рисковали издавать новые постановления по каким-либо важным вопросам, не испросив заранее соизволение правящего императора[632].

Адриан счёл сохранение такого двусмысленного положения с преторскими эдиктами атавизмом. В своё время Тиберий, утвердившись у власти по смерти Августа, упразднил коммиции — выборы магистратов римскими гражданами. Практически со времени Цезаря, гражданских войн, правления Августа эти гражданские атрибуты римской свободы безнадёжно утратили всякий смысл. Правда, их сохранение соответствовало лицемерному утверждению Августа, что он якобы восстановил Республику. Коммиции в этом случае должны были сохраниться как фиговый листок республиканизма в принципате Августа. Тиберий в нём уже не нуждался и потому упразднил совершенно бессмысленные с точки зрения государственной пользы, да и просто здравого смысла коммиции. В этом, думается, он поступил даже честнее Августа[633]. Адриан, упраздняя право преторского эдикта, поступал аналогично Тиберию.

К изданию нового эдикта о преторской юрисдикции Адриан отнёсся самым серьёзным образом, что можно назвать отличительной чертой всей его государственной деятельности. Все его решения всегда были тщательно продуманы, многократно взвешены и опирались на прочную правовую основу. По его поручению крупнейший юрист того времени Сальвий Юлиан подготовил тот самый edictum perpetuum, который отныне и стал правовым возмещением преторского права в Римской империи. Сальвий Юлиан произвёл кодификацию преторского права. Сам эдикт состоял из двух частей: главной и дополнительной. Суть его была в том, что теперь только император имел право на эдикты и рескрипты, которые теперь заменили не только постановления сената — senatus consultum, но и эдикты всех прочих магистратов. Впрочем, когда Юлиан подготовил «вечный эдикт», то он был утверждён постановлением сената. Так что сенат сам утвердил содержавшееся в этом эдикте исключительное право императора на изменение норм[634].

Нельзя не согласиться с утверждением, что значение правления Адриана в развитии римской императорской власти чрезвычайно велико. Адриан своими нововведениями практически полностью лишил «сенат римского народа» действительных административных, судебных и законодательных возможностей. Именно Адриан реально создал правовой базис для окончательного превращения Рима в бюрократическую монархию последующей эпохи[635].