Читаем Адмирал Ушаков. Том 1, часть 2 полностью

6 том числе хозяева Товаров два турка и два грека. Из них

один турок чиновник Серден Гечти-ага.

Товар на оном судне — фрукты, лимоны, простые мелкие

орехи, инжир в плетенках, изюм и рожки.

Вышло оное судно из Севастополя 1 от сего времени 34 дни.

Шло в Дунай для продажи и, подходя к Калиакрии, узнало,

что флот наш и флотилия находятся против Дуная, потому,

продав несколько фруктов в Калиакрии, пошло с остальными

в Варну и на оном пути догнато и взято в плен нашими

крейсерами.

О флоте турецком объявляют: после бывшего сражения

против Гаджибея сбирался в Калиакрии и в скором времени оттоль

ушел в Константинополь и ныне находится в Терсане разоружен.

Из оного видели они тамо 3 фрегата и 7 небольших разных

судов в проливе против Буюк-Дере.

Будучи в Константинополе, слышали: капитан-паша по

приходе со флотом рапортовал облыжно, якобы он наш флот

разбил, однако скоро узнато, что они весьма разбиты и имеют

великую потерю в судах, в то ж время капитан-паша пропал

безызвестно, думают, что бежал.

По приходе их в Калиакрию слышали за верное прислан был

в Каварну с фирманом капиджи-баши его2 искать.

Съестные припасы и хлеб привозят в Константинополь

большей частью из Белого моря, а в Черное море за оным посылать

опасаются, также и мелким греческим судам к Румельским

берегам ходить запрещено.

Флот как скоро вошел в Константинополь, служители со оного

некоторые спущены, а другие большей частью самовольно

бежали, и на будущий год почитают за верное, что охотников

служить на море и в армии будет немного или не пойдут.

Следуя из Константинополя, судов на море никаких не

видали. Впрочем более сказать ни об чем не знают.

Федор Ушаков

На оном судне взяты в плен хозяин оного судна турок

Серден Гечти-Мегмет-Ага, с ним матросов 3 да пассажиров,

взятых им при устье Портиц, комендант из крепостей при Сулине-

Богази Сеит-Апты-Ага и с ним сын его Али-бей и турок

чиновников 3, рядовых 4 — всего тринадцать человек.

Сеит-Апты-Ага объявил, что он давнее уже время находился

начальником при крепостях или батареях Сулина-Богази, и все

дунайские устья состояли под его охранением и ведомством.

Когда случались при оных войска и приходимые мелкие суда

были под его командою.

Находясь он при Сулине-Багази с нескольким числом

канониров, двадцатью лансонами и одним бомбардирским, увидели

пришедшую нашу флотилию к Сулину и к Килии, также слыша

в море выстрелы, почитали флотом и десант, ссаженный со

флотилии, и по нескольком сопротивлении против оных оставили

сие место, ушли вверх рекою к Тульче.

От оной, взяв он с собою упомянутых чиновников и рядовых,

проехал на шлюпке вниз реки в устье Портиц и нанял оное

судно (которое при взятии затоплено), к следовании в

Константинополь пустился морем близ берегов в Калиакрию и Варну.

Но близ самой уже Варны догнат нашими крейсерами и взят

в плен.

О войсках турецких объявляет он, слышно, большей частью

находятся у Исакчи и Бабады.

Разные мелкие суда частью стоят при Тульче и частью ж

при Измаиле.

С островов между устьями Дуная турки и разного сорта

люди, некоторые давно уже, а достальные в нынешнее время

почти все убрались на матерый берег.

Обо флоте турецком пленные объявляют, слышали: после

разбития сбирался в Калиакрии и чрез короткое время ушел

в Константинополь.

О потере ж их кораблей и разных судов, вероятно, не знают,

иные считают много, а иные меньше.

Судов их около румельских берегов нигде не слышно давно

уже, опасаясь нашего флота, убрались в Константинополь.

Слышали, что в Синопе давно уже починивались несколько

кораблей.

Желали они и надеялись скорого миру.

Впрочем более ни об чем объявить не знают.

Федор Ушаков

Контр-адмирал и кавалер Федор Ушаков

Исполня повеления вашей светлости, со флотом, мне

вверенным, сего числа на Севастопольский рейд прибыл благополучно,

также и все крейсерские суда, в разные времена ото флота

отправленные, дошли ж к порту безвредно благополучны.

Осмеливаюсь вашу светлость, милостивейшего государя, со всеми

дарованными от бога нынешнею компаниею благостями и

сохранением всех наших судов, окончив кампанию, от истинного моего

усердия поздравить.

К дополнению повеления вашей светлости я и все сотоварищи

мои усердно желали найтить флот неприятельский и, будучи

ободренными милостями вашей светлости, дать с ним хорошую

баталию, в чем верную надежду имели на бога, но флот

неприятельский после бывшей прежней баталии сбирался несколько

дней в Калиакрии и с поспешностию ушел весь в

Константинополь, так что при румельских берегах рассеянный страх

заставил военные и купецкие суда убраться в безопасные места,

мелким же судам из Константинополя, по объявлению пленных, и

выходить в сию сторону запрещено, потому мы при румельских

берегах никаких судов не видали, кроме что посыланные от меня

две легкие бригантины «Феникс» и «Св. Климент папа Рим-

ский» вплоть подле самой Варны поймали два судна, о

которых рапортом моим вашей светлости донесть честь имел. И так

можно иметь верную надежду, что на будущий год суда наши

могут ходить в рассуждении неприятеля по всему морю

безопасно. Я постараюсь выполнить повеления вашей светлости и

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии