Читаем Адмирал Ушаков. Том 1, часть 2 полностью

величеству, но буде к назначенному времени к выходу на море

резолюция об оном замедлится и служители ежели присланы не

будут, в таком случае эскадру укомплектовать солдатской

командою по недостатку здесь в наличии невозможно. Впрочем, по сей

ведомости из списочного числа служителей исключены только

одни дальние расходы, а состоящие из наличных при

Севастополе больные, в госпитале находящиеся, и должны оставаться

при казармах, при магазинах и в прочих караулах, по оной

ведомости не означены и потому должно будет на место оных

укомплектовать эскадру для кампании с других кораблей и фрегатов.

Федор Ушаков

Во исполнение высочайшего в. и. в. именного указа, данного

мне прошедшего января 20 дня, по должности инспектора

Севастопольский порт и все в нем находящееся мною осмотрено и,

как что найдено, в. и. в. всеподданнейше доношу.

При входе в Севастопольский залив на мысах северном и

южном, также подле города при самой воде построены для за-

щищения входа довольно сильные каменные батареи; артиллерия

на оные хотя и поставлена, но за остановлением работ по бывшей

комиссии строения южных крепостей не совсем еще они

отделаны.

Город Севастополь расположен на южном берегу залива по

высокому скату вдавшейся в берег бухты, называемой Южной,

в коей заключается гавань; в нем находятся 2 каменные церкви,

одна созданная от казны и трудамл мррских служителей, а дру-

гая греческая; домы в городе по большей части морских

офицеров и прочих флотских и адмиралтейских чинов, многие довольно

хорошо выстроены, в числе коих есть 20 домов, принадлежащих

казне, в которых помещаются флагманы, штаб- и обер-офицеры.

Гаванных строений никаких здесь не производится, только

что в некоторых местах по бухтам в гавани, где стоят корабли и

прочие военные суда, уравнивается берег для построения

магазинов и для удобного положения на оном корабельных вещей.

Против многих кораблей сие уже и сделано, и всякий таковой

корабль имеет теперь свою пристань, на коей положена его

артиллерия и рангоут, и магазин, в коем покладены все его припасы и

такелаж.

Казармы для служителей построены на высотах берегов

кругом гавани против каждого корабля, каменные в один этаж,

некоторые покрыты черепицею, а иные землею, другие же

достраиваются, и отстроенные очень сухи и чисты.

Строение сих казарм и корабельных магазинов и отделка

берега делается корабельными служителями без всякой от

казны платы и с небольшим пособием казенных материалов.

Госпиталь по числу 300 человек больных выстроена в 2 этажа

каменная по высоте берега в Южной бухте против города и при

ней казармы для житья госпитальных служителей, бельем и

прочими надобностями снабдена она достаточно, больные

пользуются и содержатся с рачением.

Адмиралтейство с его магазинами и разными мастерскими

построено с заведения порта при входе в гавань на низменности

берега.

Киленбанк и при нем каменные же магазины для поклажи

снастей и прочих принадлежностей к килеванию судов сделаны

в другой бухте, лежащей далее внутрь залива.

Находящиеся в сем порте фрегаты и прочие суда

расположены на якорях подле берега и, закрепясь швартовами за

положенные на оном вместо палов якори же; все суда содержатся

чисто и с возможною бережливостию.

А только причиняется великий вред в фальшивых обшивках

от червей, коими здешние воды наполнены, почему каждое судно

необходимо надобно килевать чрез 2 года; настоящим такелажем,

двойным комплектом парусов, также прочими принадлежностями

и артиллериею они снабдены, а что следует к перемене и

исправлению, то от адмиралтейства исправляется; в какой же

которое судно годности, с означением над каждым, в. и. в.

всеподданнейше представляю ведомость1.

В числе кораблей есть вновь построенные и не бывшие в

кампании на море — № 1 и «Захарий и Елизавет», на которых

шханцы с баком соединены палубой, чего на военных кораблях

нигде еще не было, а таковые же и ныне строются в Херсоне.

Введенная сия новость в архитектуру военного корабля,

кажется, во всех его действиях больше неудобна, нежели может

произойти от нее какая польза, ибо во время боя и на верхнем

деке, так как в нижнем, под палубою дым может более спираться;

будучи же под парусами, когда поднимутся на корабль гребные

суда и поставятся на палубу, то с лежащими на ней запасными

стеньгами и реями оставят весьма мало места к действию

бегучим такелажем, да уповательно, что при боковых ветрах и

корабль будет иметь более наклонности, имея против прежних

кораблей излишнюю вверху тягость от бимсов и книс,

положенных под сею новою палубою.

О сих и тому подобных неудобствах на оных кораблях мнение

вице-адмирала Ушакова и корабельных здешних капитанов

подано в Черноморское правление для представления на разсмо-

трение Адмиралтейств-Коллегий.

Состоящим здесь флотским и адмиралтейским командам

личный смотр мною учинен и сколько каких чинов находится,

всеподданнейше представить табель1, а о находящихся в разных

расходах офицерах именной список.

Все чины жалованьем удовольствованы по январь месяц сего

года; нижним служителям 2 и 3-годовые мундиры строются и за

годовой деньги по 2 руб. 22 коп. выданы, о коих служители

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии