Адепт не хуже прочих

— Бедненький! — жалостливо протянула барышня и даже провела пальчиком по одному из шрамов, заставив меня вздрогнуть от неожиданности, но тут же с нескрываемой ехидцей спросила: — А спину тебе Белянка расцарапала?

У меня начало припекать уши, и я буркнул:

— В госпитале.

— Рассказывай! — рассмеялась Заряна и протянула: — Слу-у-ушай! А ведь тебе лицо перекроили! Покажешь, как раньше выглядел?

Я сразу понял, что отвертеться от настырной девчонки не выйдет, поэтому перекинул ей собственное воспоминание о том, как смотрелся в зеркало у Горана Осьмого.

— Такой милый мальчик был! — вздохнула барышня.

Стало даже немного обидно.

— А сейчас что же?

— А сейчас просто красавчик! — рассмеялась Заряна и ушла на кухню. — Продрогла — сил никаких нет! Давай чай пить! С мёдом!

Чувствуя себя из-за невозможности спрятаться за личиной Лучезара откровенно не в своей тарелке, я уселся на диванчик и поёжился. Клацнула входная дверь, миг спустя из прихожей в гостиную вошла Беляна.

— О, Лучезар! А болтали, ты совсем плох!

— Враньё! — отмахнулся я. — Но могла бы и проведать.

— Ну уж нет! — мотнула головой черноволосая пигалица. — Мне Дарьян по секрету рассказал, что на тебя порчу навели, а навещать проклятого — это глупость несусветная! Да и не пустили бы!

Прежде чем я успел ответить, с кухни выглянула Заряна.

— А вот я навестила! Наверное, потому что глупая очень! — заявила она и упёрла руки в боки. — Подруга, а ты вообще собиралась когда-нибудь рассказать, что Лучезар никакой не боярин?

Беляна глянула на меня с нескрываемым осуждением.

— Не удержал язык за зубами, да? Трепло!

Создалось впечатление, будто я её секрет выболтал, а не свой собственный, вот и усмехнулся.

— Прости, дорогая, у меня не было выбора! Заряна всерьёз вознамерилась выставить тебя за дверь, а где бы мы ещё после этого встречались?

Пигалица фыркнула.

— Вопрос в другом: зачем бы мне после такого было с тобой встречаться?

— Беляна! — повысила голос Заряна. — Ты почему мне ничего не сказала? А ещё подруга, называется!

— Не мой секрет! — отмахнулась черноволосая девчонка. — Да и потом: поведай я тебе эту душещипательную историю, ты бы точно прониклась к Лучезару самой искренней симпатией. И ладно бы просто после его безвременной кончины все глаза себе выплакала, а ну как он бы тебя за собой на тот свет утянул? Вообще удивлена, что его только сейчас прикончить попытались.

Заряна аж дар речи потеряла, а Беляна плюхнулась мне на колени и прижалась к груди.

— Вот я и решила, что ты не разлучница и кавалера у подруги отбивать не станешь, — промурлыкала она.

— Да я бы и так… У меня жених есть!

Черноволосая пигалица рассмеялась.

— У тебя — жених, а у Лучезара — любовь всего его босяцкого детства, но разве ему это помешало окрутить такую наивную и невинную меня?

— Дура! — в сердцах ругнулась Заряна. — Да ты хоть знаешь, что он писать не умеет, об этикете понятия не имеет, а из всей арифметики только вычитает и складывает? Чудо просто, что его до сих пор не разоблачили!

Беляна закатила глаза.

— И ты собираешься его всему этому научить?

— Да! И ещё танцевать! Танцевать он тоже не умеет!

— Ну конечно! Кто, если не ты!

— Ну не ты же! — фыркнула Заряна. — Это лишь в койке разница в росте значения не имеет! Да и танцую я лучше!

— Слава Царю небесному, хоть постельные утехи мне останутся!

— Беляна!

Дальше я пересадил девчонку со своих коленей на диван и постыдно сбежал, даже на чай не задержался, хоть за весь сегодняшний день и маковой росинки во рту не было.

Но вот так сразу на ужин не пошёл и по пути в бурсу завернул на тренировочную площадку, дабы оценить изменения, случившиеся с атрибутом из-за нежданно-негаданно приобретённого аргумента. Если вдруг Сурьма сделает новый ход, нужно будет встретить козни врагов во всеоружии.

Да и нервы ни к чёрту, мне бы напряжение сбросить!

Глава 26

Бездумно накачивать атрибут небесной силой я не стал и перво-наперво погрузился в состояние внутреннего равновесия, чтобы со всем тщанием изучить дух. С тем оказался вроде бы полный порядок, все чуждые оттенки пропали, а втянутая и волной разогнанная энергия не встретила никакого сопротивления.

Тогда пожелал окутать кисть белым огнём, и тот послушно загорелся, затрепетал на правой руке ровно как и прежде. А вот сорвавшаяся с ладони струя пламени ударила самую малость резче и оказалась чуть короче прежнего. Пурпурные оттенки она сохранила немного дольше, пламя стало гуще и плотнее — обдав учебную мишень, сразу не погасло, и ещё пару ударов сердца трепетало, силясь прожечь доспех. Но — безуспешно, увы.

— Ладно, — облизнул я пересохшие губы. — Ладно… А что же излив?

Разделить силовые потоки надвое получилось неожиданно легко, будто отрабатывал этот приём сотни раз кряду. Только пожелал и вот уже белое пламя окутало сразу обе мои ладони.

Да! Не пригрезилось в бреду, и вправду на очередную ступень возвышения поднялся!

Некстати вспомнился отказ казначея выделить препараты для прожига исходящих меридианов, и настроение скисло, но ненадолго.

Аргумент! Он ведь не просто часть атрибута, это отдельный аркан!