Адепт не хуже прочих

Сивер оказался благообразной наружности старичком, внешне ничуть не страшным. Глаза у него были водянисто-прозрачные, с красными прожилками и едва уловимым намёком на желтизну. Силой от профессора тоже не шибало, ещё и встретил он абитуриентов не в мантии, а в тёплом домашнем халате, меховых тапочках и ночном колпаке. Будто и не тайнознатец вовсе, а какой-нибудь аптекарь.

Кто-то из наших улыбнулся, кто-то разочарованно выдохнул. Я же никак эмоций не проявил. И маска надменного боярина к лицу давно приросла, и прекрасно знал, что для всяческого жулья в чужие одежды рядиться — обычное дело. Для заправил — тоже. А если вдруг неуважение проявишь — лихо придётся.

Принял нас профессор в просторном кабинете размером с учебную аудиторию. Вдоль стен высились забитые книгами шкафы, но центр оставался свободным, а пол не был застелен ковром. Шаркающей походкой старичок дошёл до буфета, выдернул из хрустального графина притёртую пробку, наполнил ядовито-зелёной жидкостью бокал и в несколько длинных глотков его осушил — кадык на худой шее так ходуном и заходил.

Не могу сказать, будто Сивера после этого ровно подменили, но прожилки полопавшихся сосудов в глазах враз сменили свой цвет с красного на оранжевый. На меня словно горелым повеяло, как если бы у объятого огнём дома вдруг очутился. И вместе с тем едва ли напиток был алхимическим зельем, очень уж характерный я уловил дух крепкого алкоголя.

Всё так же неспешно профессор Сивер вернулся за стол, опустился в кресло и подложил под спину подушку.

— Старость! — односложно произнёс он и смерил нас пристальным взглядом, затем заговорил уже куда уверенней и многословней: — Восьмая ступень возвышения — не та, через которую можно перескочить, чтобы после вернуться назад, а то и вовсе пропустить. Я и в остальном нарушать классическую очерёдность крайне не рекомендую, но тут уж совсем никак. Нет, при некоторой удаче атрибут способен принять и неофит, но в этом случае нельзя заранее предсказать, правильно ли встанет и прорастёт зерно, а уж об использовании его в полную силу лучше и вовсе не помышлять!

Под пристальным взглядом налившихся оранжевым сиянием глаз сделалось не по себе, аж дыхание перехватило. К счастью, почти сразу профессор отвлёкся от меня на Заряну и стало легче.

— По моему опыту, талантливые неудачники делятся на два типа, — с нехорошей улыбкой произнёс профессор Сивер. — На заносчивых упрямцев, которые во что бы то ни стало стремятся поскорее сформировать абрис и стать аспирантами. И на упёртых умников, которые набивают голову знаниями и оставляют возвышение на потом. Первые в своих школах почитаются великими гениями, но за редким исключением очень скоро упираются в потолок способностей из-за недостаточно проработанных узлов и меридианов. Нет, развивать их можно и после преломления, но это будет долго, дорого и больно!

Старик поднялся из-за стола и дошёл до буфета, взвесил в руке графин и посмотрел на затейливые напольные часы, после вздохнул и от выпивки воздержался.

— Ну а почитающие себя великими интеллектуалами умники выпускаются недоделанными адептами. Их дух слаб, их удел — ритуалистика. И если учиться можно и в университетах, то доступа к полноценному источнику вне школы не получить. А медитировать десятилетиями хорошо, только если ты отшельник. И что остаётся? Правильно, алхимия! А это дорого, больно и небезвредно для организма. Но в первую очередь, конечно же, дорого.

Профессор вернулся к столу, устроился в кресле и вздохнул:

— Думаете, призываю вас к сбалансированному развитию? — Он вдруг долбанул по столу худеньким кулаком с такой силой, что подпрыгнула массивная медная чернильница. — Нет! Забудьте о знаниях! Бросьте зубрить тайнопись, впустую тратить время и забивать свои головы мусором! Ничего действительно серьёзного вам сейчас не дадут! Всё что вам нужно — это достичь внутреннего равновесия, а этого невозможно добиться, в должной степени не укрепив дух!

Буремир не утерпел и напомнил:

— При всём уважении, профессор, но закалка духа — это шестая ступень возвышения. Для нас это пройденный этап…

— Никогда не стоит пренебрегать укреплением фундамента! — отрезал старик. — Итак, восьмая ступень: обретение внутреннего равновесия или же гармонии с небом, как говаривают иные из моих коллег. Вы все пытались достичь этого, и никто из вас этого не достиг. Не по причине бездарности, просто невозможно растворить сознание в пустоте, а ваш дух сейчас именно что и есть пустота! Единственный ваш шанс на быстрый прорыв — медитации в предельно насыщенной энергией среде!

Профессор повелительно махнул рукой, Огнеяр быстро приблизился и выложил на стол стопочку листов. Сивер взялся просматривать их, между делом продолжая бухтеть: