Адепт не хуже прочих

— Сюда никто не наведывался как минимум полвека и едва ли что-то изменится в ближайшем будущем, — усмехнулся врач и вздохнул. — Приют рассчитан на куда большее число воспитанников, нежели обучается в нём сейчас. Воспитанников водят на закалку в зал над источником.

Сразу вспомнилась просьба Первого, но в казематы возвращаться мне было не с руки, так что от расспросов я воздержался.

— Готов? — уточнил Грай.

Я не был, но кивнул.

— Вернусь за тобой через час! — предупредил врач, распахивая толстенную железную дверь.

Ничего не оставалось, кроме как шагнуть прямиком в оранжевый шторм. И — выстоял! Не шарахнулся обратно, не опустился на корточки, даже руками не закрылся. Выдержал первый самый лютый натиск!

Постоял, всё уверенней и уверенней отгораживаясь от жара, а как самую малость очухался, то принялся вертеть головой по сторонам. Зал оказался вытянутым, высокий потолок подпирали воздвигнутые в кажущемся беспорядке колонны, в дальнем конце подземелья полыхало оранжевое сияние, поэтому темно здесь не было.

Не было и жарко. Так только казалось, а на самом деле — нет.

Прямо от входа куда-то в сторону уходила волнистая линия, я собрался с решимостью и ступил на неё, двинулся вперёд медленно-медленно. Но не только из-за наставлений Грая, просто ускорить шаг не сумел бы при всём желании, пусть бы даже от этого и зависела сама моя жизнь.

Приходилось не только закрываться от энергии, но и проталкивать себя через ставшую какой-то очень уж неподатливой реальность. Да ещё чертовски разболелась правая нога и начало невыносимо припекать рубцы, оставленные на спине плетью палача.

Ну что за напасть такая⁈ Я ведь о них лет десять не вспоминал!

Когда кое-как доковылял до пятиконечной звезды и перевернул песочные часы, то обратился к внутреннему зрению и через оранжевое сияние различил, как подрагивают и съёживаются фиолетово-чёрные отростки, дотянувшиеся от голени до середины бедра. А помимо этого проклятия проявилось ещё и старое, доставшееся по наследству от мамы с папенькой: едва заметный прежде пурпур пошёл пятнами, где-то выцвел, где-то собрался в прожилки. Его сдирало натиском энергии, мой дух словно ошкуривали призрачной тёркой! Аура потеряла стабильность и мерцала, а по спине так и вовсе будто не далее пяти минут назад трижды протянули плетью, ещё и соль в раны втёрли.

Всё, время вышло! И опять под ногами волнистая черта…

Добрёл я в итоге лишь до следующего треугольника. Там под чудовищным напором оранжевого шторма не продержался и минуты, а как вернулся к входной двери, заставить себя вновь двинуться по схеме уже не сумел, так и просидел остаток часа на площадке у входа.

Моё достижение никого не впечатлило. Лучезар презрительно выпятил губу, а Грай то ли предупредил, то ли даже пригрозил:

— После обеда пробудешь внизу не час, а два. — Он вздохнул и разрешил: — Сейчас отдыхай. И удерживай энергию у солнечного сплетения. Это важно!

— Пусть лучше свечи учится зажигать! — предложил Лучезар.

— На кой? — удивился я.

Юнец театральным жестом поднял руку и его кисть окутали язычки серебристого пламени.

— Таков мой атрибут! — заявил он с нескрываемым самодовольством. — Если у тебя совсем-совсем нет сродства с огнём, то и продолжать всё это не имеет никакого смысла.

— Любой способен сотворить приказ воспламенения! — возразил ассистенту врач.

— Только у некоторых на это уходят годы, а ему атрибут уже через месяц принимать! — продолжил настаивать на своём Лучезар.

Грай сдался и кивнул.

— Хорошо, давай попробуем. — Он вышел в соседнюю комнату и вернулся с огарком свечи. — Попробуй сконцентрировать энергию в кончике фитиля. Представь, как он нагревается и загорается.

Я представил и — ничего.

— Энергию из себя выталкивай, балда! — подсказал Лучезар.

Я попробовал, конец фитиля задымился, но и только.

— Нет, он безнадёжен! — горестно вздохнул паренёк.

Накатил приступ бешенства, я надменно вздёрнул нос, выпятил челюсть и, подражая выговору Лучезара, произнёс:

— В должное время я буду готов!

Получилось весьма и весьма похоже; Грай не удержался от улыбки, и Лучезар кинул на него обиженный взгляд.

Я откашлялся и уже обычным голосом спросил:

— А мне точно нужно принимать атрибут? Без этого не обойтись?

— Не обойтись! — отрезал Грай, подкрутил кончик уса и пояснил: — Иначе шансов пройти ритуал очищения у тебя, прямо скажем, будет немного. Сгинешь! И порча на тебе лежит давнишняя, крепко-накрепко в дух и тело въелась. Если просто выжечь, непременно вернётся. А так её место атрибут займёт. Слышал ведь поговорку: «Свято место пусто не бывает»?

Лучезар высказался и того категоричней:

— Да все наставники о моём атрибуте знают! Если он никак не проявится, они точно неладное заподозрят! Начнут разбираться, докопаются до истины, и тогда нам обоим конец!

Я мысленно помянул чертей драных, но о своём согласии на участие в этой авантюре нисколько не пожалел. Выкручусь как-нибудь! Не впервой!

Так с того дня и пошло: закалка тела, укрепление духа, отработка приказа воспламенения, удержание энергии у солнечного сплетения, подражание манерам и выговору Лучезара.