Адепт не хуже прочих

— Нет! Оно живое! Я чувствую это!

— И что с того? — нахмурился Огнич.

— Ты не понимаешь! — вспылил паренёк. — Мы соприкоснулись разумами! Оставлю себе! А почему нет? Есть же у ведьм знакомцы!

— Плохая идея, — покачала головой Беляна.

— Моё дело! — отрезал Зван. — Если кто-то из вас себе небесную жемчужину оставит, так пусть и другие трофеи выбирают! Яйцо — моё!

И вот в этом Огнич приятеля поддержал.

— Это будет справедливо! — кивнул он.

— Если фургонщик толкует о справедливости, спорить бесполезно, — вздохнул я.

Просочившиеся в мысленную фразу эмоции превратили высказывание в откровенную издёвку, и Огнич моментально набычился.

— Ты что-то имеешь против моего народа, боярин?

Я взгляда не отвёл.

— О, даже не представляешь сколько всего…

Но тут вмешалась Заряна.

— Перестань, Лучезар!

Пришлось отвлечься от фургонщика и спросить:

— Ты как?

— Справлюсь, — уверила меня барышня.

Короткий отдых и в самом деле пошёл ей на пользу, но я всё же оставил котомку с припасами и баклагу с водой у себя.

— Двинули!

Мы зашагали вдоль опушки, и если поначалу приходилось скакать с камня на камень, то вскоре Огнич отыскал тропинку, которая и довела нас до скалы-ориентира, а после свернула в лес. Именно туда нам и было нужно, но именно что туда лично мне идти нисколько не хотелось. Стылостью из-под крон деревьев так и веяло, а белёсое марево сгустилось до такой степени, что всё кругом тонуло в этой совсем уж непрозрачной пелене.

Тропинка была узкой, двинулись по ней цепочкой: Огнич и Зван шагали во главе процессии, я с Дарьяном её замыкал. И никто больше на травы и ягоды внимания не обращал, всем хотелось поскорее проскочить через язык леса и вновь выбраться на открытое пространство.

Это нас и подвело. Впрочем, влипли бы так и так.

Тишина же! Ни черта не слышно!

Огромный вепрь вынырнул из кустов совершенно бесшумно.

Раз! И вот он уже в пяти саженях от нас! Миг! И уже в двух! Несётся!

Зван и Огнич перекрыли тропинку сдвоенным приказом отторжения, но взявшего разбег секача они разве что самую малость притормозили. Отдачей парней раскидало по сторонам, перепуганная Заряна шарахнулась и налетела на Дарьяна, помешав тому хоть что-нибудь предпринять, а от меня кабана прикрыла не только эта парочка, но ещё и Беляна!

Черти драные!

Я бросил ударный приказ вдоль тропинки и сразу довернул кисти сцепленных рук, впечатав в бок страшенной зверюги незримый таран. Вепря снесло с тропинки, он проскочил мимо Беляны, подломил молодую осинку и начал разворачиваться, тогда-то девчонка и хлопнула в ладоши. Из глаз, ушей и пасти секача плеснула кровь, чудище оступилось, сделало нетвёрдый шаг и повалилось на землю. Издохло.

Сбитые с ног парни выбрались из кустов — им повезло отделаться ссадинами, но вот так сразу продолжить путь не получилось. Сначала единственная из нас всех освоившая наложение рук Беляна залечила глубокую царапину на скуле Звана, а после девчонка закатала рукава, вооружилась ножом и подступила к поверженной зверюге.

— Дарьян, помогай! — окликнула девчонка книжника, вспоров шкуру завалившегося на бок кабана.

Тот сунулся было к ней и сразу согнулся в приступе рвоты. Я всякого в жизни повидал, но тоже замешкался, и меня опередил Огнич, который без сомнений и колебаний присоединился к свежевавшей тушу девчонке. Вернее, она просто наскоро вырезала из секача какие-то внутренние органы, а под конец ещё и выбила ударными приказами клыки. Что значит — дочь лесника!

Я откупорил баклагу и предложил девчонке сполоснуть руки, но Беляна предпочла кое-как оттереть их от крови тряпкой.

— Пора убираться отсюда! — заторопилась она и потребовала: — Глядите в оба!

Мы поспешили по тропе, и почти сразу наткнулись на вкопанное в землю бревно, изукрашенное грубой резьбой; там вновь остановились.

— Духов столб! — объявил Дарьян, проведя по тёмному дереву ладонью.

— Какой-то оберег? — предположил я.

Паренёк покачал головой.

— Нет, всего лишь предупреждение, что дальше встречаются приблудные духи. Мы заходим на глубину.

Огнич глянул на книжника с нескрываемым презрением.

— С чего взял?

— В книге прочитал! — бросил в ответ Дарьян, на миг закрыл глаза, а потом сказал. — Всё, можно идти!

И вроде бы он ничего и не сделал вовсе, но при этом я вполне отчётливо уловил разошедшуюся кругом волну, едва-едва толкнувшую в грудь и не сдвинувшую с места, лишь окатившую стылостью и унёсшуюся прочь.

— Это ты чего? — насторожился Зван.

Дарьян махнул рукой.

— Духов отогнал. Идёмте!

На глубине оказалось… неуютно. Чем дальше забирались в омут, тем сильнее жгла стылость, да ещё тут и там начали мелькать сгустки белизны, чуть более плотные нежели заполонившее лес марево.

Приблудные духи!

Слабые и даже никчёмные поодиночке, в стае они были способны натворить немало бед. Если накинутся скопом, останется лишь уповать на прорезавшиеся во время небесного прилива способности Дарьяна, а выдюжит ли он — большой вопрос. Тут впору задуматься, не подавимся ли мы тем куском пирога, который вознамерились откусить…