Абрис

Услышав это, хулиганы загоготали, посчитав ответ хорошей шуткой. Прохожие косились на них с осуждением, правда, ничего не говорили. Кора попыталась уйти, но ей помешали, преградив дорогу.

– А чего ты от нас убегаешь?

Кора тоскливо покосилась на проржавевшую калитку.

Еще чуть-чуть, и меня никто бы не смог достать.

– Скажи, мы чего-то плохое сделали? Может, я тебя лично обидел? – продолжал упорствовать Серый, лоснясь от удовольствия. В уличном свете можно было пересчитать все пунцовые прыщи у него на лбу распухшие, точно проснувшиеся вулканы.

– Отстань, а?

– А то что? А?!

Кора растерялась.

В прошлом она редко сталкивалась с хулиганами. В школе никого не волновал внешний вид учеников или увлечения. К тому же почти всегда рядом была машина родительского гнева по имени Лиза. Коре вдруг страшно захотелось, чтобы неподалеку оказался Тим. Уж он точно знал, как таким типам нужно отвечать.

Мимо пробежала серая кошка. Кора увидела мелькнувший под ногами пушистый хвост и синие глаза – две бесконечные галактики. В голову пришла шальная мысль.

– Мальчики, может, вам денег дать? Я тут рядом живу. Могу принести заначку, только отстаньте.

Они переглянулись, поначалу не поверив такой щедрости.

– Идем, идем. Тут недалеко. Я вас даже чаем угощу, – настаивала Кора, торопясь попасть на территорию общежития. Хулиганы шли следом, перешептываясь и улыбаясь, а Серый со смехом крутил у виска.

Смейтесь-смейтесь. Если повезет, вы надолго запомните этот день.

Как только они впятером вошли во двор, Кора почувствовала умиротворение. Она не знала, что нужно делать, но догадывалась.

– Ну? Чего ждешь? – спросил главный «остряк» компании.

А им ведь действительно собственные действия кажутся смешными. Они наслаждаются, изводя тех, кто не может дать сдачи. Считают себя правыми, так же, как и Гвидо. И иногда это ужасно бесит!

– Слышь, Серег, я этого дома чего-то не припомню, – дернулся низкорослый парень в очках, начав оглядываться. – Мы это где?

Серый лишь отмахнулся:

– Помолчи. Так где обещанные деньги? Мы ждем. Я даже готов забыть дорогу в ваше милое заведение, если сумма меня порадует.

– Тут вроде пустырь был, да? – подал голос другой хулиган.

Кора мягко улыбнулась. На крыльцо вышла Гортензия, и ее появление было как раз кстати. Жестом подозвав старушку, Кора театрально повела руками.

– Минуту внимания. Я лишь хочу представить вам мою давнюю знакомую.

– Только этого не хватало. Чего ты несешь? – спросил Серый, начав нервничать.

Ему и самому явно казалось странным стоять у этого явно нежилого дома в окружении откуда ни возьмись появившихся кошек. Их были сотни. Кошки неподвижно сидели вдоль ограждения и на ступенях у входа, выглядывали из кустов, а глаза вспыхивали белым огнем, как светоотражатели на велосипедах.

– Просто хочу ее порадовать, – объяснила Кора, украдкой подмигнув соседке. – Ее зовут Гортензия. Она живет здесь уже много лет. Совсем истосковалась по общению.

Захотелось, чтобы эти парни смогли увидеть призрака. И они смогли. Взгляды обратились к мертвой кошатнице: глупые, непонимающие, но неотрывные.

– Да, давненько меня никто не навещал, – согласилась Гортензия, поправив соломенную шляпку. – Больше полувека, если не ошибаюсь. Совсем уж одичала старая, не обессудьте.

– Так а деньги?.. – продолжил настаивать Серый.

Ему точно не терпелось убраться отсюда. Иррациональный страх, кажется, походил на иголку в кроссовке, что вонзалась все сильнее и глубже – иначе как было объяснить усиливающееся подергивание правой ноги?

Немигающий взгляд котов. Их мертвенная неподвижность, подчеркнутая игрой ветра в шерсти, нервировала хулигана. Но Кора все оттягивала момент.

– Как невежливо, – сказала она. – Вас пригласили в гости, а вы всё о деньгах да о деньгах. Деньги – пыль. Они ничего не значат в масштабах вселенной, их не возьмешь с собой на тот свет. Вот вам, Гортензия, они пригодились?

Резко приблизившись, хотя ноги под пышной юбкой при этом даже не пошевелились, старушка потянулась к своей изящной шляпке.

– Верно, дитя мое. Меня уже ничто не греет: кровь застыла, жилы опустели. Хотя…

Пышные цветы водопадом устремились вниз, обнажая лысую голову. И если раньше хулиганы могли крепиться, думая о легком заработке, то теперь явно едва сдерживали крик.

Под головным убором не было макушки. Совсем. Ее место занимал гладкий срез, такой ровный, точно сделанный бензопилой. Внутри, в земляной массе, копошились белесые черви. Омерзительное зрелище подогревалось ощущением, что сама голова казалась ненастоящей – вместо нее была яичная скорлупа с нарисованным поверх женским лицом.

Гортензия с улыбкой медленно полезла внутрь и, поворошив содержимое, нашла кошелек. Стряхнув с него белесого опарыша, протянула хулиганам.